Держаться за землю - Сергей Самсонов

Скачать книгу

с тобою лазали, ты чуть не утонул, увяз в этой мульке по пояс! И думал, что мы тебя бросили! А мы не бросили – шахтеров привели. А на выпускном ты бутылку шампанского спер, в туалете ее в одно рыло, а потом с унитазом сидел обнимался, Ихтиандра все звал. – Шалимов уже не настаивал, а лишь изумлялся по-детски: как так? твоя же, твоя была жизнь. И вдруг поменялся в лице, посмурнел, как будто почуяв плиту, которая их разделяет: – Ну да, ну да, поднялся ты сильно. У тебя, видишь, руки, а у нас от мозолей копыта.

      – Шалимов ты, Шалимов, – поспешил Мизгирев. – Так мы с тобой друзьями вроде не были, Валек.

      – Да я к тебе в друзья вообще-то и не лезу. Вот просто смотрю: ты – не ты? Глазам не поверил… Понять хочу просто, что с человеком происходит… ну вот когда он сильно подымается. То, что друзей с этапа на этап перетянуть почти что нереально, – это да. А тем более так – снизу вверх. Дружками мы не были, верно. У тебя и тогда уже были какие-то свои заскоки хитрые.

      – Да и у тебя вроде тоже заскоки – художник, – припомнил Вадим.

      – Нет, все, не художник – шахтер. Затянула меня мать-земля. А ты, видишь, какой… Ничего, что я к вам, господин Мизгирев, все на «ты» да на «ты»?.. Да погодь! – вырвал руку из чьих-то клещей, не давая себя уволочь, оторвать от столичного гостя, как большого ребенка от клетки с невиданным зверем. – Западло тебе с нами, допустим, общаться, да и времени нет – ты же уголь гоняешь составами. Только вот что никак не пойму. Наверное, можно сказать про людей: отребье, дерьмо. Про город: помойка, дыра. А про мать свою можно – свинья? Если та опустилась, допустим? Водку пьет лучше лошади по каким-то причинам, потому что мужик ее в лаве, предположим, сгорел? Или там подаяние просит у церкви? В общем, это… ну, пала. Про отца сказать можно: козел? Или быдло? Ну, наверное, можно. Если речь про чужого отца. А если это твой отец? Если это твоя мать? Родила тебя, с кровью давила, от себя отрывала кусок, чтоб тебя накормить и одеть, в институт тебя, в люди… И состарилась раньше, чем следует, красоту всю растратила, на уход за собой наплевала, потому что был ты. А ты этого помнить не хочешь, будто в этом вот джипе своем и родился.

      – Ты о чем, я не понял. При чем тут отец? – скомкал Мизгирев непослушно-тугое лицо в недоуменную гримасу и даже дрогнул напоказ, как будто бы отпрянув от бредовости такого обвинения. – Да, это мой город, родной. Как бы не отрицаю. Ты меня не узнал: я – не я. Вот и я тебя тоже… не сразу узнал.

      – А чё приехал? По работе?

      – Ну да, по службе, скажем так.

      – Это кем же ты служишь? Ну если не секрет.

      – Ну в министерстве. Энергетики. По охране труда, безопасности, – выжимал из себя.

      – Так ты нас охраняешь? – засмеялся глазами Валек и смотрел в него так, словно все понимал, словно видел Вадима даже и не насквозь, а внутри того целого, во что Мизгирев заключен, не в одном только этом пространстве, а еще и во времени: как он рос, что за сила подхватила его, Мизгирева, вознесла, закрутила и тащит, не давая ему соскочить.

      – Нет, Валек, я приехал сюда,

Скачать книгу