Самои. Сборник рассказов и повестей - Анатолий Агарков

Скачать книгу

неожиданное. Ещё не понимая, что делает, он опустился перед могилой на колени и зарыдал. Сначала давился, почему-то пытаясь сдержать рыдания, но слёзы так обильно потекли, что он уже не в силах был противиться. Вцепившись пальцами в стылую землю, он тряс головой, исторгая громкие, для самого неожиданные вопли.

      – Пётр, Петя, Петенька! Прости, если можешь. Что же мы наделали с тобой, братуха? Как мне матери в глаза смотреть? Жене твоей? Детям?

      – Нет, – бормотал он, всхлипывая. – Нет мне прощения. Такого простить нельзя.

      – Нельзя, нельзя, нельзя! – будто убеждая кого-то, повторял он. – Это на всю жизнь мне. До самой смерти! Слышишь, ты – до самой смерти!

      Кому он кричал – себе, Петру, своей незадачливой судьбе? Никто не слышал его. Голос Константина растворялся в тумане, а ему казалось, что проникает глубоко под землю.

      Он вытер грязным кулаком слёзы, поднялся и побрёл в станицу.

      Покидали Соколовскую одним большим отрядом. Прощались.

      Константин прижал Наталью с такой силой, что она испуганно охнула:

      – Что с тобой?

      – Так, – проговорил он и, зная, что этим ответом не успокоил, добавил, – уезжать не хочется, и остаться не могу.

      Мать, крестя на дорогу, тихо сказала:

      – Готовься, сынок, ещё к двум смертям – отцу теперь не жить, за ним и мне череда.

      Не нашёл слов для ответа Константин.

      За эти дни вода в Черноречке спала и продолжала убывать. Весна крепко наступала.

      Объединённый красно-партизанский отряд Константина Богатырёва уходил в Каштакские леса на встречу с передовыми частями Василия Блюхера.

      Краснёнок

      Только борьба воспитывает эксплуатируемый класс,

      только борьба открывает ему меру его сил,

      расширяет его кругозор, поднимает его способности,

      проясняет его ум, выковывает его волю.

      (В. Ленин)

      На ослепительно синем небе ярилось июльское солнце. Неправдоподобной белизны облака и рады бы убежать за горизонт от палящих лучей, да нет попутного ветра. Под ними изнывает от зноя пожелтевшая степь – отдавая последнюю влагу, укрывает маревом горизонт. И такое безмолвие вокруг, что, кажется, в полегших травах не осталось больше живности. Не этой ли утрате печалится незримый жаворонок?

      Копыта лошадей выбивают из потрескавшегося глянца дороги тонкие клубы пыли, от которой тускнеют их лоснящиеся бока. Кони и седоки изнывают от жары, прилипчивых мух и сонно вздрагивают от гудящих, порой над самым ухом, оводов.

      Впереди, где сужалась до нитки и ныряла в голубоватую мглу испарений лента дороги, плыла над горизонтом церковь, белостенная, краснокупольная, с тёмными провалами окон высокой колокольни. Чуть угадывались, а теперь, приближаясь, принимали всё более реальные очертания крыши изб и зелёные копны садов подле них. Они ласкали взор манящей прохладой, ожидаемым роздыхом и живительной

Скачать книгу