LITMIR.BIZ

      Чем не полдень дом поднебесный его

      С ледяной колыбелью под лестницей,

      С легкими ласточками наверху,

      Прелесть сплетать осмелившимися.

      ***

      Перебродило все. Сомкнулось и переплелось.

      Неповоротливая Азия в лиловых шалях

      В окошко для похлебки видит гроздь

      Живую виноградную. В расшитых далях

      Фонарный путь влачит холодного жука

      К Европе, захлебнувшейся в туманах.

      И цепенеют, наблюдая чужака,

      В степях провяленные истуканы.

      Смерть отступила. Женский хор

      Водой речною стал, но лодочник не слышит.

      Он сам остыл, но жестом вызывает с гор

      То облако, что лодочника ищет.

      На севере ленивые цветы

      В оправе солнечной совсем погасли,

      Лишь долгие белесые мечты их

      Остались на ресницах плаксы

      Вьюги. Вмиг мгновения замело.

      Неосторожных птиц совсем не видно.

      Не видно пирамид. Ах, как тепло

      Теперь деревьям и покинутым.

      Санкт-Петербург

      Молвой и волею вода полна

      В долине ламп, голубок и полуподвалов.

      Из ливней вызволенная волна

      Влачит большой улов с величьем вала,

      Смывая плеск полуденных каналов

      И клей с оскала кукольных коней,

      Вода, как корь, капризничает в малом,

      Лавиной в нескончаемом клокочет. В ней

      Малокровного вельможного творения злей

      Иные волосы Светлан оплакавших. Иные

      Теперь уж лики в ветхих платьях лицедея

      Волнуются не мертвые и не живые.

      Все – вымоленный голос с запахом полыни,

      Со шпилями догадок, кадыками непогод,

      И огоньки жилищ на самом дне, на глине,

      И долгий след от слов чахотку выдает.

      ***

      Великомученица трав и суеверий,

      Красавица провинция, не милостью,

      Но важностью вы взволновать умели,

      И на глазах у вас не веселились —

      Не смели. Пряничную старость

      Сулила тем, кто вас любил,

      Разлука. Нищета ж, терзаясь,

      Теряла мужество и пыл.

      Долготерпение мальчиков на хорах,

      Прекраснодушный плач сестер

      Вы стерегли булавками на шторах,

      И в письма запирали вздор.

      Ваш бал – безмолвие и пустынь,

      Вольноотпущенниц покорные фигуры,

      Что снегом ослепленные искусно,

      Обнявшись, ждали польки на котурнах.

      Засим крестообразны и безгрешны

      Печали, коих тенью вы касались,

      И, в благодарность нянчившим надежду,

      Навеки скорлупа в степи осталась.

      ***

      Ах, Сибирь! Твоих подневольных иноков,

      Битых, со злыми голубиными глазами,

      Будто бы

Скачать книгу