Скачать книгу

квартиру вселили каких-то людей… ничего не поделать, та, прошлая жизнь кончилась, будем жить новой. Об этом редко говорили, но Вася знал, что когда-то в Маминой семье всё было по-другому: на фотографиях Бабушка в мехах и украшениях, а Дедушка, которого он никогда не видел, совсем молодой, красивый, в шляпе – и с балалайкой.

      – Мам, он был из деревни, да?

      – Что ты говоришь, Васенька, почему из деревни?! Из Петер… из нашего Ленинграда, конечно! Образованный, интеллигентный!

      – А почему он с балалайкой? На Есенина похож!

      – Он был музыкант, Васенька, не профессиональный, но в оркестре играл. В оркестре народных инструментов, – объясняла Мама. – Ты в него такой талантливый и музыкальный! Дедушка был замечательный… очень меня любил! И я…

      Липа замолкала, недоговаривала: её отец умер рано, ещё до войны, сгорел от рака, она преданно ухаживала за ним – до самого конца. Хотя было-то ей всего четырнадцать лет. В глубине души Липа так и не простила Бабушке, что та вскоре снова вышла замуж, отчима не признавала и не любила… Вася слышал, что, кажется, у Мамы даже была сестра, но ни она, ни отчим не пережили страшной войны. Бабушка никогда не упоминала ни второго мужа, ни вторую дочь. Прошлое в прошлом, а сейчас…

      Хорошо, что всё хорошо: пережили войну и блокаду, Липа вернулась в родной город… не рояль, так это пианино, не старинная библиотека, так собрания сочинений по подписке и на макулатуру, не оперная карьера, так хотя бы эти Васины концерты – и его, любимого младшего сына, блестящее балетное будущее.

      Ради него она была готова на всё, ради него раздобыла тёмно-красный, больше подходящий не квартире, а дореволюционной ресторации панбархат; ради него (Вася не знал!) извинялась перед соседями по дому за шумные молодёжные сборища, задабривала всех, как могла.

      «Спасибо вам, Олимпиада Васильевна, за такую возможность! Ах, настоящий занавес!» – восклицали нарядные мамы юных артистов.

      Мало кто понимал, что большая комната и занавеска (нет, уже портьера!) из панбархата были не главным: нужен был лидер, организатор, придумщик… режиссёр-постановщик, пламенный мотор всех этих затей. Он бы сделал то же самое и в студенческом общежитии, и в коммуналке, и где угодно, просто не мог без этого.

      И его признали: педагоги дали разрешение и возможность показывать его «балетики» (которые теперь, конечно, звались «миниатюрами»), а позже и полноценные балеты – сначала на школьной сцене, а потом и на сценах других – престижых и настоящих.

      – Мама, представляешь, мы будем выступать в филармонии! Мой балет… мой! – это было важно: сам-то он уже успел потанцевать почти на всех больших сценах города, но его постановка – это же совсем другое!

      Олимпиада гордилась.

      Очень, безумно (может быть, боялась она, слишком?) гордилась своим младшим.

      По привычке оберегала его от всего и всех, хотя видела и понимала, что её страх за него беспочвен, что он неплохо справляется со всеми трудностями, постоянно преодолевает какие-то то мелкие, то крупные препятствия,

Скачать книгу