LITMIR.BIZ

      Я застал девочку на том же месте. Она безуспешно пыталась дать лошади пучок травы, но та фыркала и отворачивалась.

      – Тебя зовут Людочка-Милочка! – сходу выпалил свою новость, – Эта лошадка травку не кушает. Дай ей хлебушка, – подал девочке подсоленный хлеб.

      – Правильно. Когда надоест, буду Милочкой. А пока я Людочка, – рассказала мне о своих именах Людочка-Милочка.

      – Хорошо. Будь Людочкой, – согласился с ней, – А когда надоест, скажи.

      – Скажу, – пообещала Людочка, осторожно взяла обеими руками хлеб и прижала его к груди.

      Но теперь она не торопилась кормить лошадку, а потихоньку отщипнула кусочек и с удовольствием, не торопясь, стала есть.

      – Людочка, ты хочешь кушать? – спросил ее. Она молча кивнула, после чего быстро, не таясь, доела остальной хлеб, предназначавшийся лошади. Я был поражен. Я никогда не испытывал голода, даже в голодные послевоенные годы. В лагере всегда была пища, но, как оказалось, совсем не так было вне лагеря.

      – Людочка, а тебя что, дома не кормят? – спросил ее.

      – Кормят, но в новом домике у нас ничего нет, – рассказала Людочка.

      – Еще хочешь? – спросил, заранее зная ответ. Людочка кивнула.

      Я снова сбегал домой, рассказал маме, что Людочка хочет кушать, а дома у них ничего нет. Тогда мама дала два кусочка хлеба, политых подсолнечным маслом и посыпанных солью – для Людочки и для меня. Конечно же, я отдал Людочке оба кусочка. Так началась наша дружба с маленькой девочкой Людочкой, которой тогда едва исполнилось пять лет.