LITMIR.BIZ

      Сердце рыбы стучит себя обогнать

      и рыбу в деву поймать.

      Из лесок натянутых дева глядит,

      из лесок натянутых холм.

      Из лесок натянутых пламя встает,

      семью языками – речь,

      в любой черепахе летит самолет,

      горит три дюжины свеч.

      Где рыба, там яма и ангела вдох,

      и неба прореха и холм,

      и лесками держится на разрыв

      форма лица людей.

      И дева могилой полна и лучом,

      чело белоснежно ее.

      А рыба по небу плывет ручьем,

      звезды кипят за ней.

      В теле Блейка самолеты и цапли,

      кокаиновые облака и индейские ружья,

      в каждой клеточке тела,

      все равно что стеклянной – по звезде и речному камню.

      И знает Блейк, что Адам в утробе, себя повторяя,

                                   становится названными именами —

      теми, что сам произнес:

      поочередно деревом (позвоночник и ребра) ,

      коровой (легкие, хвост) ,

                      рыбой (жабры и губы) , птицей (жажда полета) ,

      рекой – красный круг крови по телу,

      и заново вызревает в утробе Адам, путешествуя

      по увиденным им телам, которые создал именованием, когда Бог

      искал ему помощника и не нашел, и вот, наконец, найдя, Адам

      становится Блейком и тем, кто вместит в себя

      все метаморфозы, все плачи и роды.

      О птица Англия! Я принес тебе святость, твоим садам и

      мельницам, книгопечатням и

      портам, твоим зеленым холмам и рекам. О, Альбион ! Сестра

      гальциона! О зимородок! Англо-славянский гимн !

      О ручьи и ангелы ! На широкое блюдо, на широкое озеро,

                                                  я, Уильям, кладу свою голову

      с зажатыми губами, с соломинками в ноздрях,

      чтоб можно длинно дышать,

      пока засыхает свидетель-гипс.

      Роняю свою голову, поклеванную птицами,

      с вырванным языком, вынутыми глазами; я, Уильям,

      новые даровал ей чувства, подобранные в пыли и в серебряном

      небе с самолетом и Архангелом Михаилом, новые ноздри, глаза,

      скулы, и пара ласточек несет в облаках госпожу Элизабет Тибль

      – поющую Минерву во всемирном небе.

      Я принес вам святость!

      Я, Уильям, между озером и ваксой

      расположился с удлиненной таксой.

      Со мной моя утешная подруга.

      Так, словно карты сдвинули друг друга, —

      становятся

Скачать книгу