Скачать книгу

кампании, проходившей в стране в конце 1920‐х годов, позволяет лучше понять не только причины разгрома отдела религиозного быта, но и то, почему для травли выбрали Анисимова. В Историческом музее были и другие сотрудники, которые печатались в белоэмигрантской научной прессе, в той же самой Праге, но избежали ареста. А. В. Орешников, например, публиковал там свои статьи по нумизматике. «Вина» Анисимова усугублялась тем, что его труд был посвящен религиозному предмету – иконе.

      Идейные причины разгрома отдела религиозного быта объяснил партиец Лядов, начальник Главнауки, с которым у Анисимова состоялся не просто исторический, а эпохальный разговор, сродни знаменитому разговору Понтия Пилата и Христа о том, что есть истина, и тоже с трагическим исходом. Анисимов откровенно заявил, что не имеет ничего против марксизма как одного из методов изучения мира, но сам он стоит на позициях идеализма, признает субстанцию духа и считает религию великой культурной силой. Кроме того, по его мнению, научное изучение религиозного искусства не является антисоветским деянием. «Как от врача нет смысла требовать, чтобы он был марксистом, а не идеалистом, чтобы уметь хорошо лечить, так и в деле реставрации это не имеет абсолютно никакого значения», – позже, после ареста, напишет он в своей допросной автобиографии. Лядов же и иже с ним не допускали идейных компромиссов[116]. По их убеждению, победная стройка социализма могла развалиться, если ее фундамент не укрепить материалистическим мировоззрением.

      Логика лядовых была прямолинейна и проста. Вот ее синопсис. Мировоззрение – всегда классово: материализм – орудие пролетариата, идеализм – орудие буржуазии. Сосуществовать они не могут. Вместе с идеалистическим мировоззрением должна быть в корне уничтожена и религия как его главное проявление. Поэтому все церкви будут разрушены. Поскольку Исторический музей призван служить делу просвещения масс, отдел религиозного быта в конкретный исторический момент в нем недопустим. Изучение религиозных памятников, если оно не служит антирелигиозной пропаганде, является буржуазной наукой. Наука, она ведь тоже классова. Вот когда материалистическое мировоззрение прочно утвердится в умах поколений советских людей – примерно через полвека или около того, – тогда можно будет безвредно для дела социализма приступить сначала к инвентаризации, а там, глядишь, и к научному исследованию памятников религиозного быта. А сейчас, извините, тот, кто не с нами, тот против нас. Воистину, не случайно партия доверила Лядову пост ректора Коммунистического университета им. Я. М. Свердлова, который готовил кадры для советской и партийной бюрократии и идейным руководителем которого был Центральный комитет ВКП(б). Лядов пришел в Главнауку прямиком с этого сверхидеологизированного поста[117].

      Директивная передача икон из Исторического музея в Третьяковскую галерею, сопряженная с личными и профессиональными трагедиями, сохранила по себе горькую память в стенах ГИМ. Мне довелось слышать, как даже молодые сотрудники, далеко по возрасту отстоящие

Скачать книгу


<p>116</p>

Не была ли воинствующая непримиримость Лядова стремлением замолить грехи блудного сына партии, метавшегося между большевиками и меньшевиками?

<p>117</p>

Лядов и года не проработал в Главнауке, но успел изрядно навредить. О «лядовской чистке» – роли Лядова в ликвидации Музейного отдела Главнауки, десятков музеев, а также в распродаже художественных ценностей см.: Жуков Ю. Сталин: Операция «Эрмитаж». М., 2005. О разрушительной роли Лядова в музейной политике не раз писал в своем дневнике Орешников. Музейные работники с надеждой передавали слухи о скором увольнении Лядова из Главнауки. Орешников в записи от 16 октября 1929 года специально отметил это знаменательное событие (Дневник Орешникова. Кн. 2. С. 341–342, 353, 372–373, 390). На посту начальника Главнауки воинствующего марксиста Лядова в октябре 1929 года сменил Иван Капитонович Луппол (1896–1943) – советский ученый-философ, литературовед, профессор (1935), академик АН СССР (1939, чл. – корр. 1933). Луполл руководил Главнаукой (с 1930 года преобразована в сектор науки Наркомпроса РСФСР) до 1933 года.