Ожидание праздника - Марина Леонидовна Сушилова

Скачать книгу

1 часов дня опустить его в дупло дуба, растущего на том самом месте, где Вы два дня назад уютно расположились, загорая, так сказать, с известной Вам особой. В противном случае, мне приходится посвятить в происхождение Вашего загара Вашу жену – фрау Ирен».

      В первый момент я возмутился до глубины души. – Так значит, этот подлец подглядывал за нами на поляне! Я обязательно вычислю мерзавца и рассчитаюсь с ним! Но сначала, я предоставлю ему возможность привести его угрозу в исполнение: пусть оповестит Ирен о моих похождениях, – она давно не дает мне развода и, может быть, этот шантажист добьется от нее скорее, чем я, желанного расторжения давно надоевшего мне брака.

      Мужчина и женщина (подражание Жванецкому)

      Сначала нас, мужчин, перевязывают голубой ленточкой, а их, женщин, розовой (все красивое с первых секунд жизни им!).

      Затем им дарят золотоволосое чудо в кружевах, которое протяжно тянет: «Ма-а», – а нам тяжелый железный самосвал, от которого вскоре отваливается одно колесо, а потом и все остальные. Все, что с ним можно делать: или тащить, пыхтя по песку, или же, пыхтя, тащить на себе.

      Бить, дергать за волосы их нельзя. Нельзя даже показывать язык и сказать правду: «Дура!». Они вообще не переносят критики: ни в яслях, ни в школе, ни в семейной жизни.

      Им можно царапаться, кусать, ныть, ябедничать, щипаться и толкаться. Тавить подло подножку.

      Им можно: «Дарья Дмитриевна, а Иванов списал у Сидоркина и Вы ему «пять» поставили, а я сама решила и Вы мне «три», – т.е. им можно добиваться справедливости.

      А нам: «Молчи, Иванов, я же знаю, ты сам решить не в состоянии!». «Дура!», – но этого нам нельзя.

      Нам: форма воспитания – ремень.

      Им: «Умница, дочка!».

      Им: косметика, маникюрный набор, журналы мод, парфюмерия.

      Нам: гнусный пушок над губой, лосьон от угрей, душные мысли под утро.

      Им: записки, поцелуйчики, цветы, конфеты, подарки.

      Нам: а где бы взять этот самый эквивалент на цветы, конфеты, подарки?

      Им: можно целоваться с этой стаеросиной из параллельного.

      Нам: критиковать нельзя: «Дура!».

      Нам: автомат, подъем, отбой, душные мысли под утро.

      Им: «Здравствуй! Прости, я выхожу замуж».

      Критиковать нельзя.

      Наконец-то! –

      Нам: голубоглазое чудо в кружевных оборках.

      Она – самая лучшая!

      Им: тряпка, пеленки, кастрюли, магазины, авоськи.

      Им: дети – эти орущие, визжащие, маленькие чудовища.

      Нам: она – растрепанная, в замызганном халате с вечно недовольным выражением лица.

      Им: дневники, домашние задания, родительские собрания, рецепты блюд, чуть ли не остающаяся ночевать соседка.

      Нам: нечищеная обувь, неглаженные брюки и фраза: «А ты сам, что не можешь?».

      Им: сплетни про общую подругу.

      Нам: чуть-чуть для расслабления, мини-юбка секретарши, ажурные заманчивые чулочки, шпильки. Прыжок с балкона второго этажа.

      Им: бразильский сериал.

      Нам: душные мысли о заманчивых ажурных чулочках, прерванные фразой: «Вынеси мусорное ведро».

      Критиковать нельзя.

      Внешность обманчива

      Был чудесный весенний денек. Ласково пригревало солнышко, воздух был напоен благоуханием первой зелени и цветов, и Ниночка невольно замедлила шаг. Приметив скамеечку, на которой сидел симпатичный дедуля в широкополой шляпе, она попросила у него разрешения присесть и опустилась рядом. Птицы весело щебетали, ласково обвевал ветерок, и Ниночка погрузилась в приятную истому. Очнулась она от того, что рядом по другую сторону кто-то грузно плюхнулся на лавочку. Это был небритый неопрятный мужчина. «Пьяница!», – подумала девушка и опасливо переставила сумочку на другую сторону поближе к старичку, мирно дремавшему под весенним солнышком и вернулся к прерванным мечтам. Минут через десять, вспомнив о делах, она вздохнула и неохотно стала подниматься. Небритый мужчина все также, задумавшись, сидел рядом, зато, по другую сторону, скамейка пустовала: не было ни старичка, ни сумочки.

      Любовница

      Итак, до Вас дошла сплетня: Вы – чья-то любовница.

      В двадцать лет – это звучит оскорбительно.

      В тридцать – оскорбительно…но не так, чтобы уж очень.

      В сорок – Вы загадочно улыбаетесь в ответ на сообщенную Вам стареющей коллегой новость.

      В пятьдесят – это комплимент.

      В шестьдесят – еще какой комплимент!

      А в семьдесят – Вы сами с удовольствием рассказываете всем желающим послушать: «Он любил меня безумно!»

      В маршрутке

      Алина стояла у проезжей части, вглядываясь в номера проезжающих мимо микроавтобусов. День был солнечный, ласковый, и на душе все пело и звенело. Вчера мама купила ей новые брючки – те самые, которые она выпрашивала

Скачать книгу