LITMIR.BIZ

      Алмазная крошка,

      разбитая напрочь посуда,

      соленые брызги на розовых щечках шатенки,

      мне снятся, пока индевеет полет парашюта,

      и перышком с ягодных клецок

      снимаются пенки.

      Пунктирная шпага

      на пике высокого взмаха

      рассыпалась звонкими словно капель позвонками,

      но словно по швам разошлась трудовая рубаха

      с раскрытыми для векового

      объятья руками.

      Актерская слава

      важней, чем солдатская слава:

      ей сложно остаться посмертной в сознаньи подруги.

      Большим хороводом в садах растянулась облава

      и лают собаки, и слышатся

      громкие звуки.

      В гранитной норе,

      где блаженствуют скользкие змеи,

      сплетаясь в любовной истоме в канаты и тросы,

      змеиную мову по-прежнему не разумея,

      ты вспомнишь прелестной Марии

      упрямые косы.

      И стан ее тонкий,

      похожий на юркую прялку,

      и взгляд ее томный, что выйдет товарищу боком.

      Скорее включи в вышине

      голубую мигалку…

      И нас напои родниковым

      грейпфрутовым соком…

      Луч проходит через лед

      и с блаженством детской боли

      из прорехи пламя льет,

      прожигая мех соболий:

      и душа моя – в неволе,

      сбита словно птица влет.

      Ночь в деревне настает:

      браконьер ушел от штрафа.

      Сердце девичье снует

      тьмою платяного шкафа.

      В круглых окнах батискафа

      Затонувший теплоход.

      Не назначен смертный час,

      не осмыслить день и дату,

      что даны в последний раз

      оловянному солдату:

      за лирическую плату

      нас включили в высший класс.

      Руки входят, как домой,

      на ходу роняя спицы,

      в шерстяные рукавицы,

      что так выгодны зимой.

      В море прыгают девицы,

      исчезая за кормой.

      Открывался синий глаз,

      в нем раскидывалось поле

      всё в снегу, и на приколе

      гнил забытый тарантас,

      и на нем дурак в камзоле

      холодно смотрел на нас.

      Ты уедешь навсегда

      на колесном пароходе.

      Облака на небосводе

      расслоятся как слюда.

      И уже назавтра в моде

      станет с сахаром вода!