LITMIR.BIZ

Скачать книгу

не было. Постепенно ощущение полёта исчезло. Казалось, что самолёт висит неподвижно, а гудящие моторы заняты только тем, что удерживают его в воздухе.

      – Долго ещё ничего не будет? – спросил Севка у папы.

      Андрей Петрович взглянул на часы, подумал и сказал:

      – Минут через сорок начинай смотреть.

      Севка недоверчиво хмыкнул, но стал следить за стрелкой часов. Папа оказался прав. Сначала гряда облаков кое-где разорвалась, затем стала редеть, а затем и совсем исчезла, будто её никогда и не было. Внизу открылась земля: квадраты полей; леса из крошечных деревьев; синие реки, не шире тех лент, что девчонки вплетают в косички; лужи озёр; многоэтажные дома – меньше домиков на детских площадках; автострады, прямые и узкие, как школьные линейки; горы, превращённые расстоянием в маленькие холмы. Смотреть на это было очень интересно. Потом немного надоело. Но тут как раз самолёт пошёл на посадку.

      – Ух ты, – сказал Севка, когда они по трапу спустились на лётное поле. – Смотри, пап, в Ленинграде ещё зима, а здесь уже лето. Смена времён года произошла за шесть часов.

      Папа ничего не ответил, а стал махать рукой и кричать: «Борис, здравствуй! Вот и мы!». Борис Яковлевич бросился к ним прямо на поле. И пока они с папой трясли друг другу руки, Севка успел разглядеть, что Борис Яковлевич был не то чтобы выше, а как-то больше папы. И не то чтобы он был толстым, но был он таким, что если про папу говорили «высокий», то про Бориса Яковлевича хотелось сказать «большой». И голова у него большая, и плечи широкие, и ручищи здоровые.

      – Мой сын, – сказал наконец папа.

      – Здравствуй, Сева. – Борис Яковлевич повернулся, и Севка увидел, что глаза у этого большого человека синие, ласковые и немного грустные. В общем, такие глаза Севка видел только у детей дошкольного возраста, а у взрослых совсем не встречал. – С прибытием, брат. Давай рюкзак – и пошли. Саша наверняка уже ворчит.

      Рюкзак Севка, конечно, не отдал – привык носить сам. Экспедиционная машина его разочаровала: старая полуторка[3] пыльно-зелёного цвета с самодельным навесом над кузовом. Склонный к ворчанию Саша оказался весёлым парнем с широким загорелым лицом в крупных веснушках.

      Папа с Борисом Яковлевичем прыгнули в кузов, а Севке велели лезть в кабину.

      Саша проверил, плотно ли Севка захлопнул дверцу, передвинул свою тюбетейку с затылка на лоб, забавно сморщил нос и включил зажигание.

      – Держись за воздух, старик!

      «Ух, здорово!» – только и успел подумать Севка.

      Навстречу понеслись луга, поля, дороги, сады. Среди зелёной травы красными островами цвели полевые тюльпаны. По вспаханным полям двигались машины, за ними следом двигались люди. Казалось, что люди и машины танцевали какой-то слаженный танец. Мужчины были в полосатых халатах, а женщины – все, как одна, в красных цветастых платьях, в красных косынках на головах.

      – У нас любят красный цвет, посевную хлопка заканчивают, как у вас в Ленинграде осень называют? – скороговоркой, без знаков препинания сказал Саша.

Скачать книгу