LITMIR.BIZ

      Девчонка как-то слишком уж безропотно обвисала под его локтем, и он испугался – не придушил ли ненароком? Это было слишком легко, слишком просто, да и не нужно, это нельзя было допустить, и Марко встряхнул ее, заглянул в лицо. Нет, слава Пресвятой Мадонне, жива еще, но едва дышит от страха: светлые, серо-голубые глаза обесцветились, залитые слезами, в которых отражается-перемигивается огонек лампадки да лунный неживой свет.

      – Молчи, не то убью, – прошипел Марко, с трудом подбирая слова. В самом деле: он знал по-русски лишь самые простые обиходные и деловые выражения, необходимые ему в торговле, да еще несчетно нежных, ласковых, потайных словечек. Злу, угрозе раньше просто не было места в его лексиконе!

      Однако девчонка поняла: слабо мигнула – тяжелые слезы покатились по щекам, но она даже не осмелилась вытереть их. Такое послушание порадовало Марко. Он так же грозно велел ей одеться потеплее и, за ту минуту, пока девчонка торопливо натягивала на себя какое-то тряпье, схватил резной сундучок, похожий на большой печатный пряник: Анисья рассказывала, что, когда родилась дочь, она сделала ей особый сундучок, куда откладывала ценности для приданого. Ценности – это было хоть какое-то искупление для мучений, которые он претерпел от Анисьи. Марко пожалел, что уже нельзя добраться до опочивальни Михайлы, заглянуть в его сундуки, но тотчас вспомнил, что брат Анисьи, уезжая, почти все их отдал на сохранение в монастырь – так называемой поклажею, – а что осталось, взял с собою на покупку мехов. И сколько денег Михайла еще увез!

      По бревенчатым стенам со второго этажа Марко спустился бы с закрытыми глазами, но теперь одной рукой он тащил девчонку, а другой цеплялся за примороженные бревна.

      Луна посеребрила сугробы, и все вокруг, чудилось, звенело от стужи, но он не чувствовал холода, хотя был в одном камзоле. Марко осознал это, только ступив на землю, и ему вдруг сделалось на миг нестерпимо жарко, когда он вспомнил: его короткий, легкий полушубок остался валяться на полу Анисьиной опочивальни, где Марко бросил его, безотчетно сдернув, – и забыл.

      Ну, теперь уж точно надо бежать, и поскорее! Бежать не только отсюда, но и из Москвы, изо всей Московии. Непременно, когда обнаружат полушубок, чей-нибудь ушлый ум вспомнит, кому он принадлежал… Тут уж не отговоришься, не оправдаешься – в момент поволокут на казнь…

      Его начала бить дрожь.

Скачать книгу