LITMIR.BIZ

      Должен признаться, что после этого Бинго стал просто невыносим. Согласен, когда у тебя в конюшне фаворит предстоящих крупных скачек, нужно принять меры предосторожности; но, на мой взгляд, Бинго явно перестарался. Башка у него была битком набита романами про скачки. А в этих книжках, насколько я понял, прежде чем лошадь дойдет до старта, делается не менее десятка попыток вывести ее из игры. Бинго буквально не отлипал от Харольда. Ни на секунду не выпускал беднягу из виду. Конечно, для него выигрыш значил очень много: он сможет бросить работу гувернера и вернуться в Лондон; и тем не менее совсем не обязательно было две ночи подряд будить меня в три часа: в первый раз ему пришло в голову, что Харольда могут отравить и поэтому мы должны сами готовить для него пищу, а во второй раз ему послышались подозрительные шорохи в кустах.

      В довершение всех бед он заявил, что в воскресенье, накануне состязаний, я должен пойти на вечернюю службу в местную церковь.

      – Какого черта мне туда идти? – возмутился я; должен признаться, я не большой любитель вечерних проповедей.

      – Видишь ли, сам я пойти не могу. Меня здесь в воскресенье не будет. Сегодня уезжаю в Лондон с Эгбертом. – Эгберт – это сын лорда Уикеммерсли, подопечный Бинго. – Он едет в гости куда-то в Кейт, и мне нужно посадить его на поезд на Чаринг-Кросском вокзале. Ужасно досадно. Я вернусь только в понедельник днем. Скорее всего, пропущу большую часть состязаний. Так что теперь все зависит от тебя, Берти.

      – Но почему кто-то из нас должен тащиться на вечернюю службу?

      – Осел! Ты забыл, что Харольд поет в церковном хоре?

      – Ну и что с того? Я что, должен следить, чтобы он не свернул себе шею, когда будет брать верхнее ля?

      – Дурак! Стеглз тоже поет в хоре. А вдруг он замыслил какую-то подлость?

      – Какая чушь!

      – Ты полагаешь? – сказал Бинго. – А вот в романе «Фенни, девушка-жокей» злодей похитил наездника, который должен был скакать на фаворите, в ночь накануне скачек, а лошадь никого другого не подпускала, и если бы героиня не переоделась в его форму…

      – Ну хорошо, хорошо. Впрочем, может, проще вообще не пускать Харольда в церковь в это воскресенье?

      – Нет, он обязательно должен там быть. Ты, должно быть, воображаешь, что этот треклятый отрок – кладезь добродетелей и всеобщий любимец? Репутация у него в деревне самая скверная. Он столько раз пропускал занятия в хоре, что священник пообещал: еще один прогул – и он его выставит. Хороши мы будем, если его исключат из хора накануне состязаний!

      Возразить на это было нечего, пришлось мне тащиться в церковь.