LITMIR.BIZ

      Израненного, его с трудом нашли на тысячеакровых, иссушенных солнцем просторах. Еще немного, и бархатная шкура навсегда стала бы частью пейзажа. Но ему повезло, и он очнулся, окруженный спасателями, возле миски с водой и в непосредственной близости от столь необходимых медикаментов.

      Надвигался вечер. В этих суровых условиях жизни вечер не наступал, он надвигался. И нигде больше живые существа так не радуются возможности увидеть новый день, как в этих жарких, неприветливых краях. Служитель приюта пришла к его клетке вечером:

      – Какая у тебя прекрасная грива! Такая густая, – прошептала девушка, гладя жесткую шерсть. – Трудно, наверное, носить такую.

      Он не ответил ей. Он не мог рассказать, как в сезон дождей она становится вдвое тяжелей обычного и не высыхает неделями, а твоей, измученной охотой, львице так нужен теплый, сухой уют.

      Как в пожарах она опаляется и, запекаясь, превращает тебя из короля прерий в обычную кошку. И ты слышишь мерзкое хихиканье гиен за спиной, как тогда, когда оступился на осыпающемся камне.

      Насытившись, ничего им не оставишь, и они проклянут тебя в спину за обглоданные кости твоей собственной добычи. А оставишь кусок, прикончат его в мгновение, и уже смотрят на тот, что ты отложил на черный день: какой жирный!

      Не трудно стареть, тяжело видеть в отражении, как шерсть твоя темнеет день ото дня, и все больше животных подходит к водопою без страха. Умирать не страшно. Страшно быть слабым в своре слабых.

      Трудно ли носить гриву? Сколько бы шерсти не было у тех, кто окружает тебя, каждый в ночи шепнёт: ему теплее. А стоит ей поредеть, как они вцепляются в оголенные куски плоти.

      Нет, носить гриву не трудно. Трудно носить ее не снимая.