LITMIR.BIZ

      Миссию охранники несут,

      Опьянённые словоблудием,

      Людей убивать с верой ведут,

      Что являются правосудием.

      «Под страхом смерти смотреть лишь в пол», —

      Здесь приказ существует для пленных,

      Не хочет видеть стража укор,

      Исходящий из душ их нетленных.

      Распоряжается всем конвой,

      За божью кару их принимают,

      Со злодейкой смирившись судьбой,

      Час безропотно свой ожидают.

      Разъярённый охранника крик

      Усмиряет вселенское горе,

      Всем известно: ещё один миг,

      И окажутся души на воле.

      Только б удушье перетерпеть,

      И, расставшись с бренным своим телом,

      Горячим дымом в небо взлететь,

      И выпасть пеплом в поле созрелом.

      Каждый день приходят поезда,

      Спешат люди с дороги помыться,

      В небе, мерцая, плачет звезда,

      Чёрная гарь из трубы клубится.

      Принять мечтала и Люка душ,

      Чтоб заснуть потом в новой постели,

      Где приснился бы будущий муж…

      Кто-то сзади шепнул слышно еле:

      «Если хочешь, красавица, жить,

      Не ходи тогда сегодня мыться,

      А скажи, что умеешь ты шить…»

      Оглянулась – а он растворился.

      Как-то пленных привезли солдат,

      Полицай, пугая, взвёл винтовку,

      Не отпрянули они назад,

      А один рванул вдруг гимнастёрку.

      С голой грудью пошёл он на ствол.

      И на миг полицай растерялся:

      Был у пленника огненный взор,

      Он как будто над смертью смеялся.

      Страха перед ней совсем не знал

      И шутя звал на танец прощальный.

      Стражник в этот раз стрелять не стал,

      Усмехнувшись, сказал: «Ненормальный!»

      Каждому жизнь один раз дана,

      Но лейтенант показал всем дерзкий,

      Что на народе и смерть красна.

      Это был Александр Печерский.

      Конвоир, рявкнув: «Вставай скорей!»,

      Убил упавшего лесоруба.

      Крикнул Сашко в сердцах ему: «Зверь!»

      Тот к колоде толкнул его дуба.

      «Ну-ка, ты разруби, смутьян,

      Этот пень огромный и корявый!»

      Взмах колуна, удар – и чурбан

      Разлетелся, как будто трухлявый.

      Худой рукой поднять вверх топор —

      Труд, казалось, уже непосильный.

      Удар такой произвёл фурор,

      Что поверили все: он двужильный.

      Гнев на милость сменил конвоир,

      Силой богатырской поражённый,

      Сердца всех куражом покорил

      Русский лейтенант неугомонный.

      Было им не страшно умирать

      Рядом

Скачать книгу