Лес ушёл - Антон Юрьевич Таланенко

Скачать книгу

границ не назначая,

      обжора-город ширился, не ведая преград,

      и в хищной одержимости тот странный Лес сожрал.

      В окрестных сёлах исстари бесовским Лес считался:

      народищу бесчисленно навеки в нём осталось,

      да собрано немало вдоль границы мертвецов –

      задушенных, задавленных окрестных храбрецов.

      Когда ж подползший город Лес окутал смрадной хмарью,

      свирепый прежде норов стал покорным от дурмана.

      Уснула сила древняя, забылся древний страх –

      был предан разорению тот заповедный край.

      Шло время, обступил его район многоэтажный,

      тесня настырно пыльными стенами… Но однажды

      в пыли, в дыму и копоти заводов и дорог

      затмение покорное Лес всё же поборол.

      В тот вечер предводители племён лесного братства

      лесных созвали жителей на тайное собранье.

      Гудел дуплом пустующим корявый древний Дуб:

      “Наш вольный и цветущий край теперь попал в беду.

      Настало время страшное, Лес гибнет всё скорее

      под тяжким игом вражеским в смиренном одуреньи…

      Когда зверьё в смятении дом стало покидать,

      мы, должного значения волненьям не придав,

      беспечно понадеявшись на собственные силы,

      опасность проглядели и жестоко поплатились.

      Губительное марево наш край обволокло,

      деревья одурманило, упадок принесло…

      Хилеет, вырождается с тех пор наш род древесный,

      животные страдают от неведомых болезней.

      Мрут за'долго до старости, не дав потомства мрут,

      и мёртвыми рождаются, и мрут, едва вздохнут.

      Исчезли тропы дикие, а троп пришельца – прорва.

      Ступает победителем, оглядывает гордо

      края порабощённые и празднует триумф,

      сжирая плоть копчёную и теша злобный ум

      дурман-водой и дурь-травой; о вражеских гуляньях

      нетленной дряни груды вековым напоминаньем…

      Ведь в пору стародавнюю никто из чужаков

      сквозь чащи первозданные не шастал так легко.

      Грибник он или ягодник, охотник, дровосек ли,

      убогий ли бродяга он или разбойник беглый –

      уж коли из бесхвостых кто в наш дом и залезал,

      то до последней косточки в чащобе исчезал.

      Бывало, дичью "раненой" иль ягодой с грибами

      незваного чужанина поглубже Лес заманит,

      да как пойдёт подшучивать, морочить, путать путь,

      дремучестью измучивать, вгонять в тоску и жуть.

      То за порты зацепится лесиной остросукой,

      то шишкой в лоб прицелится, то корень в ноги сунет.

      И в каждом встречном дереве какой-нибудь подвох:

      то муравейник с севера, то с юга пышный мох.

      Небесных указателей не видно вовсе: кроны

      остатки неба застили, глухой сомкнувшись кровлей.

      Схоронены заметины, разглажены следы –

      дивится путник местности, где нынче проходил.

      Прогалина исчезла, и поляны нет в помине,

      обратный путь отрезали древесные дружины.

      Одёжу с кожей путника суки-крюки дерут,

      коренья ноги путают, стволы спирают грудь.

      Сквозь плотный строй древесный он теснится еле-еле,

      то слышен хруст ветвей, а то костей в бесхвостом теле…

      Израненный, измаянный, в ночной глуши чужак

      забыться сном пытается, и не уснёт никак.

      Рычаньем, воем, хрюканьем наполнены чащобы;

      над ухом филин ухает, в ответ урчит утроба.

      Привстав на кочке-острове, в болоте воет выпь,

      бессонному бесхвостому и самому б завыть…

      Разбитого, смятенного, его под утро гонит

      в звериные владения прислужник смерти – голод.

      Недолго покопавшись в мерклой памяти зазря,

      смекая, где припасы и добычу растерял,

      пускается он сызнова искать себе поживу;

      и тут уж не до сытости, а только быть бы живу.

      И Лес заманит запросто, когда бесхвостый рад

      уж и капусту заячью, и гриб всырую жрать…

      И вот в разверстой чаще, на средине светлой бреши,

      склонив к земле манящие плоды, встаёт орешник.

      На

Скачать книгу