Россия и современный мир №1 / 2016 - Юрий Игрицкий Журнал «Россия и современный мир»

Скачать книгу

восточноевропейский социалистический мир был и тем, и другим. Поначалу больше «лагерем», в послесталинские времена тяготел к «содружеству». Хотя и «лагерное» в его природе сохранялось, о чем свидетельствуют 1956 и 1968 гг., польские события 80-х и др.

      41

      Дилигенский Г.Г. Запад в российском общественном сознании // Общественные науки и современность. – М., 2000. – № 5. – С. 18.

      42

      В рамках этого порядка практически все общественные блага и возможности сосредоточены «наверху». Конечно, можно сказать: это русская традиция. Что во многом верно. Однако в разные исторические времена для этой традиции находились компенсации и ограничения. Сейчас социальному эгоизму «верхов» нет пределов. В массовом, потребительском, глобализирующемся мире этот дефект нашей социальности приобретает качество взрывного механизма. Не случайно переживания по поводу несправедливости нашего жизнеустройства социологи называют главным социальным неврозом.

      43

      Сама Россия – явление не только социальное, но и в значительной степени пространственное. Помню этот тезис. Держава наша строилась вширь. Колонизация территории была историческим делом не только власти, но и «мира» («мир» – основная социально-территориальная единица; главная форма, в которую отлилась русская социальность; наш аналог европейского общества). Тем самым проблемы «внутренней России» (социальное напряжение, нехватка пашенных земель и пр.) выносились в «Россию внешнюю». Занятые в ходе государственной и народной колонизации земли понимались как свои – и государством, и народом. С утратой пространств, сужением территории всегда терялись исторические резоны существования страны. Поэтому их возвращение полагалось (и полагается сейчас) спасительным и справедливым. В России 2010-х это лучшая технология «нациостроительства» и разрядки социальной напряженности.

      44

      Подчеркнем: и в этом случае «новому курсу» потребовалась предельная апелляция – к Сталину как подлинному создателю советского «проекта», к сталинским временам, когда милитаристско-изоляционистские установки были чем-то вроде символа веры.

      45

      Помещая именно туда источник угрозы, мы тем самым косвенным образом подтверждаем: значимый для нас мир (наш внешний мир) – это Запад. В других мирах российский обыватель мало что понимает; к ним он равнодушно-снисходителен, не чувствителен. Об этом надо помнить – особенно теперь, когда мы скатились в очередной приступ антизападничества.

      46

      Современная Россия пребывает в уникальной ситуации «после»: «после социализма» и «после капитализма». В ней нет «потом». «Проигрывание» же настоящего по сценарию прошлого, каждодневное ностальгическое переживание «хорошего советизма» как утраты (во многом с помощью ТВ) консервируют ситуацию «без будущего». А значит, множат потенциалы «не-развития». Не случайно в реальной жизни в геометрической прогрессии нарастают «пережитки» «плохого советского» (разного рода проявления «совковости») – в магазинах, на дорог

Скачать книгу