LITMIR.BIZ

Скачать книгу

долгого молчания отбросив тяжкие думы о государевых делах и русских обидах от иноземцев, – не позвать ли баб-песельниц? Что-то уныло у нас стало. Пускай споют быль-поморщину да развеселят.

      – Баб-от можно. Да как бы они пущщой тоски не навели своей поморщиной.

      – Пошто так?

      – Убыток в мужиках об этом годе велик, а год-от начался только. С весновального промыслу… зверобойного знацит, семеро не вернулись. На льдине унесло. На мироносицкой седмице две лодьи в море вышли, обеи о камни расщепило. Да на Груманте, на острову в дальнем море, пять-на-десять целовек по осени остались. Сколь из них зиму пережили, церез месяц только узнаецце, как путь дотуда ляжет.

      Окольничий Головин поежился.

      – Вот радость велика, море это ваше.

      – А у нас, господине, так говорят: и радость, и горе помору – все от моря. Море наше хлебно поле. Море кормит, море и хоронит. Во всяко плаванье смертну рубаху берут, цтоб сразу и обрядиться, ежели приспеет последний-то срок…

      – А у нас говорят, – государев посол опрокинул в себя кубок с хмельным медом, – пьяному и смелому море по колено. Истома!.. Где наш датчанин, прах его побери?

      – Мистр Давыд лежит, где его со вчера положили после опробованья медов в погребах у сотского Трофима Исленьева. С утра только морсу изволил отведать.

      – Слыхали?! – отнесся окольничий к братьям Ушатым. Вздел палец. – Посол короля Юхана. Большой человек. Королевский боярин! А к русским медам пристрастен.

      – На государевом дворе боярские дети переусердствовали, – развел руками подьячий. – Велено было поить не до изумления, а до веселья. Кто ж знал, что оне столь падки окажутся.

      – Как повезем-то? – озадачился Андрей Тимофеевич. – Вдруг за борт нырнет?

      – Державнейший не помилует… – покачал головой Истома.

      …Митроха ждал на истратовском дворе дядьку Ивана Никитича, трапезовавшего в доме с Ушатыми и государевым послом Головиным. Истомясь бездельем, он подсел на завалинку к дворскому послужильцу. Тот оказался колмогорским жильцом, хаживавшим прежде в море.

      – А где оно, море-то? Все только о нем говорят.

      – Море-то? Дак отсюль не видать. По Двине ешшо семьдесят верст проплыви – вот те и море.

      Митроха вздохнул.

      – Воли-то сколько тут. Простору.

      – На Москве небось такого нету?

      – Нету.

      – Оставайся.

      – Пращур мой тут остался. В землю лег.

      – Ну?! – удивился двинянин.

      – Вот те ну! Где такое место – Варзуга-река?

      – То на Терском берегу. Как из морскова Гирла в окиян плыть, по левую руку тот берег.

      – Живут там монахи?

      – Был ихной погост в стары годы, от Николы Корельского цернецы, цто у Двинской губы. Сейцяс только село, монасей нету. А на цто тебе?

      – Там он лежит. Погиб от мурман-находников. Чернецы, которых не зарезали, его погребли.

      – Быват, – покивал

Скачать книгу