Скачать книгу

скажет, мам, а что такое дежа вю? И она объяснит, а сын опять скажет – мам, а почему я все время вижу какую-то ветку с цветами, на которую падает и падает снег?

      АЭРОПОРТ

      он буквально налетел на неё в аэропорту Бен-Гуриона, сшиб с ног, извинился, приподнял невидимую шляпу, узнал, ахнул и сгреб в охапку – все в одно мгновение. Перед ней был Венька, тот самый, из-за которого она в дальнем 89-м резала вены, пила седуксен с водкой, а, пробыв должный срок в Клинике неврозов, не говорила почти год. Он остался прежним, только как-то неуловимо стал чужим, неотличимо чужим, по запаху, жесту ухоженных рук, манере снимать очки. Говорил с легким акцентом, то ли он оттуда – сюда, то ли – наоборот. Ленка же, к его удивлению, которое она почувствовала кожей – стала лучше, выше классом, что ли. Он держал ее руки в своих и медленно раскачивался – с мыска на каблук, и молчал. Их обтекала обычная толпа, табло захлебывалось рейсами, кричали дети, кто-то плакал, взлетали и садились самолеты. А они все стояли, стояли и молчали, и думали об одном – о той ночи в его квартире на Алабяна, 23 июля 1989 года, в прошлом столетии, когда он так же раскачивался на табуретке и кричал – «ты пойми! я не могу! я не могу взять тебя с собой! меня – не поймут! ты понимаешь – не поймут!», а она все теребила плетеный шнурочек с подвешенным на него куриным божком из Сердоликовой бухты и гладила свой живот, будто пытаясь успокоить себя и того, кому так и не суждено будет родиться.

      Резко выдернув свою руку, она развернулась и почти побежала – от него, а он, оставшись стоять, все подносил ладони к лицу, то ли пряча глаза, то ли желая сохранить её запах.

      ВЕРНАЦЦА

      мамин брат, летчик на международных авиалиниях, высокий, сероглазый красавец в синей лётной форме, подарил маленькой Наташке, вместе с шоколадками, жвачкой и фломастерами, журнал «Alitália». Наташка, рассмотрев скучные аккуратные заводы, кукольные винограднички, фото неизвестных ей артистов, наткнулась на фотографию городка у моря. Снято было сверху, с горы – и весь крошечный городок помещался на ладошке, внутри него был залив, а за молом – море. Итальянское море. Нездешнее. Оно было сапфировым у горизонта, и бирюзовым – у каменной гряды. Разноцветные домики сидели так близко, будто кто-то, жалея место, строил их один – на другом. А чтобы не потерять – красил в разные цвета. Бриз шевелил белые с красным зонтики, а лодки качались в бухте.

      Наташка вырвала фотографию, обрезала ее ножницами и прикрепила к стене, на булавках и пионерском значке.

      Фотография висела. Наташка, просыпаясь – сразу шла по этому веселому городку, и встречала раннее, нежаркое еще солнце, и шлепала босыми ступнями по камням, по которым ходили еще гладиаторы, или Александр Македонский. Или – все вместе. Она всегда купалась в одной и той же бухте, и плыла – навстречу дню, парусам и радости.

      Увы, жизнь оказалась скучной, как бетонные стены спального района. В перестройку

Скачать книгу