Скачать книгу

силой,

      Узнать бы подробней, какою, хотя,

      Кому это знание жизнь удлинило,

      Признав и заслугою важной зачтя.

      У времени выбор предельно короткий,

      И тем он обиднее для мужика,

      Когда всего вдоволь за вычетом водки,

      Которой всегда не хватает глотка.

      Последнего, самого нужного телу,

      А может душе, кто их в этом поймёт.

      Так не пожалей мне в стекле запотелом

      Сто грамм под с зернистой икрой бутерброд.

      «Заедали мы хлебом с луком…»

      Заедали мы хлебом с луком

      Водку горькую, как вина,

      Да с попутчиком одноруким

      Откровенничали спьяна.

      Он в чеченские войны – в обе,

      Отличился не раз, потому

      Загудел в полинявшей робе

      По этапу на Колыму.

      Впрочем, в лагере не терялся,

      У хозяина под рукой,

      Коль помилования дождался

      Ради преданности такой.

      После зоны был влёт устроен

      Меж подобных крутых ребят,

      Знающих, что они герои,

      И не знающих, что творят.

      Ну, а те, пусть в него стреляли

      Под Аргуном и Ведено,

      Компаньонами в деле стали,

      Если дело у них одно.

      С видом тёртого полутяжа,

      С шеей бычьей величины

      Он обслуживал с ними даже

      Категории «А» чины.

      И под песню про грады в поле,

      За распятых мальчишек встав,

      Кровь чужую по личной воле

      Лил у Марьенки и Витав.

      Окропив и своей немало

      Чернозёма и простыней,

      Он, заштопанный как попало,

      Едет к матери, жить при ней.

      Ни семьи и не счёта в банке,

      Без руки, но с двойным свищом.

      И приняв по последней банке,

      Мы уснули. А что ещё.

      «Закат, уменьшаясь до кромки горящей…»

      Закат, уменьшаясь до кромки горящей,

      До ниточки блеклой, растаял, дымясь,

      И лунный фонарь засигналил над чащей,

      С известными лицами выйдя на связь.

      За ним или вместе свирепые совьи

      Глазищи зажглись меж мохнатых ветвей

      У полуразрушившегося зимовья

      На севере крайнем Отчизны моей.

      Где рос и учился подростком неловким.

      Был бит и ославлен, и выжит толпой,

      А дальше пошло уже без остановки,

      В согласии полном с обычной судьбой.

      Под взглядом которой не лёг и не сгинул

      Среди чистоплюев, блаженных, блатных,

      Держа, не сгибая, ни плечи, ни спину,

      Когда награждали иль били под дых.

      Седой. Постаревший. Уставший до боли.

      Встающий не выспавшись. Верящий в сны.

      Но сам, ещё сам, выбирающий роли

      Из тех, что мне господом припасены.

      Поэтому сердце моё, то и дело,

      На родину тянет – на день или час,

      Пока ещё в силе рассудок и тело,

      И лунный фонарь над тайгой не погас.

      «Застава. Обычный, обыденный май…»

      Застава.

Скачать книгу