Зяма – это же Гердт! - Коллектив авторов Имена (Деком)

Скачать книгу

Затем выступали музыканты, чтецы, певцы. Потом вышел Зяма, прочитал «Февраль», еще что-то, из зала попросили: «Гамлета!» Едва он начал: «Гул затих. Я вышел на подмостки. Прислонясь к дверному косяку… – за кулисами раздался какой-то шум, Гердт обернулся, но продолжил: – Я ловлю в далеком отголоске, Что случится на моем веку. На меня наставлен…» – но тут шум стал совсем громким, и на сцену выбежала женщина с криком: «Давиду Самойловичу плохо! Доктор (увы, не помню имени), скорей!» Мы с Галей, выскочив на сцену из четвертого ряда, побежали за кулисы. Доктор, сидевший чуть дальше, вбежал туда вместе с нами. Дезик лежал с закрытыми глазами на полу в гримёрке, над ним склонился прибежавший со сцены раньше нас Зяма. Доктор щупал пульс, Галя наклонилась над Дезиком, и он вдруг открыл глаза и даже как-то спокойно, выдохнув сказал: «Ребята, всё, всё… всё в порядке». И опять закрыл глаза. Всё происходило молниеносно. Очень быстро приехала «скорая», нас выгнали, мы ждали, стоя за дверью… Лучшая таллинская реанимационная бригада делала всё возможное. Через час доктора вышли, сами убитые горем… Возвращались в гостиницу той же дорогой, которой четыре часа назад пришли в театр, но уже втроем… Зяма нес Дезикину палку. Забыть невозможно!.. Ночью спать не могли, просто сидели вместе. Ни Галя, ни Зяма, ни я не плакали, был шок. Иногда разговаривали: «Что было перед твоим выходом на сцену? О чем вы говорили?» – «Обсуждали предстоящий фуршет – поставят ли эстонцы выпивку. Дезик сказал, что если нет, то ведь не страшно, у нас же есть чем помянуть Бориса Леонидовича. Он радовался тому, как идет вечер, и был в совершенно веселом расположении духа».

      Где бы Зяма ни говорил о Дезике, дома или на выступлении, определение было одно: «Мой дивный друг». Последнее в жизни, что Зяма прочитал со сцены, 2 октября девяносто шестого года на своем восьмидесятилетнем юбилее, было Дезикино «Давай поедем в город…» Оно кончается словами: «…И что нельзя беречься!»

      И Дезик, и Зяма были настоящими мужчинами, знавшими, почем фунт лиха.

      Они не береглись.

      Давид Самойлов

      «Повтори, воссоздай, возверни…»

      З.Г.

      Повтори, воссоздай, возверни

      Жизнь мою, но острей и короче.

      Слей в единую ночь мои ночи

      И в единственный день мои дни.

      День единственный, долгий, единый,

      Ночь одна, что прожить мне дано.

      А под утро отлет лебединый —

      Крик один и прощанье одно.

1979

      Письма в стихах и прозе

      Дорогие Таня и Зяма!

      Только благодаря вам я нашел объективный и совершенно научный ответ на вопрос «Как дела?» Отвечаю: давление 739 мм ртутного столба, температура воздуха дома 22 градуса, относительная влажность 60 %. Следовательно, дела у нас переменные. Вот что такое наука!

      Вернувшись в тихий Пярну мы всё застали в полном беспорядке дети простужены, водопровод замерз, телефон не работает, лампочка в туалете перегорела.

Скачать книгу