Скачать книгу

ее, Дару. Все это выглядело сто лет знакомым, хотя у этого человека она совсем недавно. Еще мгновение, и она без усилий проникла в мысли Хозяина, когда он занимался своими делами.

      Собака могла различить чуть слышные, не понятные ей слова. Но за каждой словесной мыслью стояла мысль летучая, и ее Дара могла приспособить к своему восприятию. Идеи Серафимовы были куда сложнее способа, каким думала собака. Простые импульсы, как намерение хозяина ее накормить или когда он сам ел или готовил, не представляли сложности. Но в чтении книг мысли Хозяина приобретали незнакомые очертания и необыкновенную скорость. Ум собаки вообще отказывался это воспринимать.

      Мысли обладали собственными запахами – преимущественно утонченные и не связанные с едой. Понемногу Дара стала осваивать необычный мир ароматов, царящих в хозяйском жилище. Прошло немного времени, и собаку наполнили ароматы: ей казалось, что нос утопает в различных цветочных лепестках и терпких травах.

      У Лоры дома парфюмные испарения водили хороводы. К ее маленькому столику с пузырьками и коробочками вообще невозможно было подступиться. Те запахи были слишком резкими и всегда стояли фоном для остальных, более приятных для собаки обонятельных ощущений.

      Попадая на улицу, Дара удивлялась, как можно жить в таком удушливом месте. Улица несла массу невероятно притягательных ароматов, и голова собаки сама крутилась по сторонам в поисках источников сильных запахов.

      Мысли по запаху разительно отличались ото всего, к чему она привыкла. Мысль передавала прямой безукоризненный тон, примеси к которому были невозможны. Тон мог быть тревожным или радостным, порхающим и томным. Вспомнив о Лоре, собака уловила ее умственные колебания и заключила, что Лорин поток мыслей бежал много быстрее, чем Серафимов. Никакого сравнения. Лору невозможно было «слушать обонянием» – один аромат вытеснял другой и мгновенно перекрывался третьим. От такого сумбура восприятие притуплялось, и чувства собаки отказывались давать характеристику – хорошие это мысли или плохие. Был просто шум.

      Намного проще пахли тоны хозяина. Они ложились в ту часть понимания Дары, которая помещала в себе все цветочные, растительные и слабо уловимые запахи. Длина волн тонких ароматов была огромной. Земные запахи всегда имели некое непостоянство, будто пунктирная линия. Запах мог быть сильным, но всегда приостанавливался, чтобы возникнуть с новой интенсивностью. Так пахла еда, Дарино собственное тело и тела всех-всех людей. Запахи всего, что оставляли после прогулки другие собачки, животные и птицы. Также сильнейшие запахи из больших ящиков, куда люди относили пакеты.

      Куда интереснее для собаки было разобраться с запахами тонкими. Некоторые места на земле, асфальте или траве, помимо запаха, излучали ток. Дарин нос улавливал и токи, но совсем иначе. В одних местах ток щекотал нос, в других ощущал движение, подобное воде.

      Стоять в том месте, где от тока трепетала шерсть, было неприятно, и Дара инстинктивно перебегала

Скачать книгу