Скачать книгу

и таких, у кого инвалидность подгнивала в возбужденном взгляде, в воспаленной, обгорелой коже, в желтой, либо, нередко, в кровавой пене рта, в неудержимой дрожи узловатых рук.

      Яков многих из них уже узнавал и по фронтам, и по ранениям. Казалось, пошел новый счет на боевые части: не по тому, кто справа, кто слева, а потому, кто выжил, и кто лишь думает, что выжил. То были боевые части военных калек и неудачников обескровленного фронта и обнищавшего тыла.

      Но однажды до Якова дошло, что среди них попадаются и мошенники, выдававшие себя за фронтовиков, а на самом деле наживавшиеся на чужих болях, чужих культях и искалеченных судьбах. Это были и случайные «гастролеры», и даже целые шайки, возглавляемые опытными мазуриками. В послевоенной столице образовался черный рынок неизбывного военного горя, на который была своя цена.

      Об одном таком ему поведал случайный человек в пивной в Лаврушинском переулке, рядом с развалившейся церковью, которая теперь была складом для того самого деревообрабатывающего комбината, где он строил свои «скворечники». Человек тот не воевал из-за еще довоенной инвалидности, но как будто бы знал многое и о многих. Кивнул на соседний стол и, щуря лукавые глаза, шепотом просипел Якову:

      – Вон он сидит сволочь! Этот, с майорскими пагонами, танкист.

      – Ну, – посмотрел на майора через плечо Яков, – И чего!

      – А не чо! – грубовато ответил человек, чуть повысив свой сиплый голос, – Я не воевал…по здоровью, и не говорю, что воевал… Потому как уважаю фронтовиков! А этот…гад! Он такой же майор, как я балерина Большого театра.

      – Не понимаю, – Яков был уже сильно «под мухой», но себя еще вполне осознавал, – Какая балерина!

      – Да это я так…шутейно… Мазурик он. Две ходки к хозяину… В 36-м и после…в 42-м. Человечишка он никакой, дрянь, в общем, а не человек. Всегда щипал по мелочи… Где чего стырит, пьяного оберет, у бабы отнимет, кастетом в драке двинет, ножичком снизу… Словом, скверный человечишка! А теперь вот залетал, видать, по-крупному. Форму майорскую взял на барахолке…, там ведь хоть генеральскую откопаешь, плати только! Я его, гада, давно знаю… Его батя, братья, да и он сам, тут рядышком жили, напротив фабрики. Все сидели…, и этот, считай, всю войну на нарах парился! У них там, можно сказать, дом родной… А сейчас вот видишь, как! Майор! Планочку нацепил! Они тут всё поделили, чтоб никто больше… У калек последнюю копейку выдирают, а еще несмышленых мальцов, безотцовщин, у кого все в войну полегли, на свои грязные делишки водят… Спекулируют, водкой торгуют, на трофеях паразитируют, падлы! Складских запугали… На прошлой неделе одного зарезали, старика. А месяц назад пожар был на Пятницких складах. Слыхал? Зуб даю, они это! А видал…при орденах-медалях, во френчах …! Верно говорят – кому война, а кому и мать родна.

      Яков еще раз, щурясь от густого сизого дыма, внимательного посмотрел на майора, чуть хмельного, в компании еще двух нетрезвых личностей, род занятий которых, по их внешнему виду и повадкам, не вызвал

Скачать книгу