Скачать книгу

иноходью караван приближался к церкви на Погосте.

      Спасенья чаяли под навесом храма, а оттуда в лоб ударило колокольным звоном.

      Двенадцать раз перебором по зычному билу и сиплому тевтонцу.

      Мёртвому на помин!

      – Два счастья нам сразу на дорогу. И покойник, и дождичек, – бодрился отец.

      Завели возы под навес.

      Укрыли кожами.

      Под первыми каплями гурьбой вломились в церковь.

11

      В полутьме храма служил священник Парамон – Пекка из угорского рода Браго.

      Матрёна всегда побаивалась его. Жесткие волосы дьякона ниспадали куполом, как очёсанный стожок. Брови были белесые, невидимые. А на лице проступали все кости.

      Казалось, даже слышала Матрёна, как похрустывало и пощёлкивало в челюстях отца Парамона, когда он выговаривал многократно:

      – Господи, помилуй!..

      Оказалось, попало семейство на «воспоминания о сущих зде от язвы усопших», на Великую панихиду по царице Елене Глинской.

      После службы, выйдя на паперть, недолго и неусердно погоревали. Повздыхали и стали разбирать вожжи. Сильнее бы тронула их весть о смерти какой-нибудь бабы из соседней деревни.

      А царица что? Подати ей платил отец исправно. Она не чинила преград ему ни в работе, ни в торговле. Под ружьё не ставила.

      Над душой не стояла.

      Поехали дальше по склизкой дороге.

      Приговаривали: кто намочил, тот и высушит.[83]

12

      В жаркие дни грозы коротки.

      Но в начале августа поднебесный холодок, бывает, и сутки придавливает.

      А то вдруг дохнёт сверху осенью, да и вовсе не отпустит.

      Так и случилось.

      За мороком, после ливня, потянулись грязноватые облака, и закат выдался бурым.

      Вброд переехали Паденьгу, ночевали в плотном ельнике, «где Матрёна была зачата».

      А утром опять – дождь и ветер.

      Лапти будто из глины вылеплены. Мокрые рогожи на плечах как рыбья чешуя.

      Всё наперекор замыслу и поперёк пути.

      Из последних сил глухой ночью переправились через Вагу, одолели береговую кручу.

      Стали у запертых ворот Важского городка.

      Батюшка Геласий Никифорович был человек в округе знатный, тороватый – стража не кобенилась.

      Счастливо уснули в сухом домике, родном для матушки.

      И с рассветом отец подался на торжище.

      Обедать приходил домой, помнилось Матрёне, ещё собранный, сосредоточенный на делах, а к ужину явился разбитым.

      Даже не похвалился купленным тарантасом с коробухой на кожаных ремнях, как люлька.

      Спал разметавшись, в одних подштанниках.

      Пылал жаром.

      К рассвету принялся кашлять и сплёвывать гноистой слизью.

      – Это нищий болезни ищет, а к богатому она сама идёт, – шептала матушка.

      Чумой заражались от укуса блохи. Болезнь проявлялась через нескольких часов.

      Внезапно поднималась температура до 40 градусов, начинались сильные головные боли и головокружение. Тошнота и рвота, бессонница и галлюцинации.

      На месте укуса образовывалось пятнышко

Скачать книгу


<p>83</p>

Елена Глинская скончалась от чумы в 1538 году.