LITMIR.BIZ

Скачать книгу

пустыни, – всегда, когда для этого была возможность, отводили в своем доме для приношения личных молитв комнату, наиболее удаленную от шума и расположенную надлежащим образом. Молельни первых египетских отцов-пустынников, которые за последние несколько десятилетий были раскопаны в песках, легко распознаваемы. Разумеется, это не мешало христианам молиться с радостью и «в месте собрания верных, что естественно», продолжает Ориген, «потому что в собрании верных присутствуют как небесные силы, так и присущая оным сила Господа нашего Иисуса Христа (1 Кор. 5: 4) и Спасителя; кроме того, тут же присутствуют и души святых, и притом, как я верую, души святых, уже отошедших, и тех, кто явным образом еще жив, хотя и нелегко объяснить, „как“ это возможно»[103].

      Это замечательное свидетельство твердого и живого осознания того, что мы называем «общение святых», которое сегодня лишь с трудом можем ощутить в личном опыте, исходит из эпохи, в которую христиане, как гонимая община, не могли еще построить никакой церкви в собственном смысле слова и должны были собираться в помещениях больших частных домов.

      Отцы со всей серьезностью приняли на свой счет предостережение Христа, приравнивающего публичное выражение благочестия лицемерию, этому тонкому пороку именно религиозного человека.

      «Тщеславие советует

      молиться на площадях,

      но тот, кто борется с ним,

      молится в своей комнате»[104].

      Мы знаем из многих повествований, что отцы-пустынники делали все, чтобы иметь возможность совершать свое аскетическое делание, и в особенности творить молитву, всегда в сокрытом месте. Пример Христа, как и некоторых отцов, наводит нас на мысль, что речь не идет лишь о борьбе с грехом тщеславия. Ибо молитва по глубочайшей сути своей есть «беседа ума с Богом», во время которой присутствие других может быть причиной отвлечений.

      «Авва Марк сказал авве Арсению: „По какой причине ты избегаешь общества и беседы с нами?“ Старец ответил ему: „Знает Бог, что я люблю вас, но не могу быть вместе и с Богом и [одновременно] с людьми. На небе тысячи и тысячи тысяч имеют одну волю[105], а у человеков воля многообразна: и потому не могу, оставив Бога, быть с людьми“»[106].

      Однако опасность отвлечения из-за других, с кем мы должны пребывать во время общей молитвы, – это еще не последняя причина, по которой истинно молящийся желает уединения. В пребывании с Богом, о котором говорит Арсений, между Творцом и тварью происходит то, что по природе своей не предназначено для глаз и ушей посторонних.

      «Брат отправился к хижине аввы Арсения в скит и увидел сквозь дверную скважину старца всего как бы огненным. Брат достоин был увидеть это. Когда он постучал, старец вышел и, заметив изменения в лице брата, спросил, давно ли он тут и не видел ли чего? Брат сказал, что ничего не видел. Старец, побеседовав с ним, отпустил его»[107].

      Эта таинственная «пламенная молитва» известна нам и от других отцов[108], о ней говорят Евагрий Скачать книгу