Скачать книгу

сиятельство произнес приведенные выше слова.

      Графу Нессельроде ещё очень долго, почти столько же, сколько прожил он ко времени начала нашей истории, пришлось считать себя стариком, и чем дальше, тем более эти мысли были обоснованны. Sic transit3 жизнь, господа, что уж тут поделать.

      Пушкин вернулся и смирно выслушал короткую речь о том, что вы, мол, у нас порядочный бабник, Пушкин. Это было правдой, Александр ее не пытался скрыть. Любовь женщины никогда, за редким исключением, не могла поставить под угрозу его честь. Быть любовником – не унизительно, это лучше, чем любить чужую жену и не пытаться показать ей, что же такое истинное счастье. Женщины мелькали вокруг Пушкина, пестрели платьями, шляпками и чепцами, плыли по петербуржским мостовым на своих восхитительных ножках. Ах, Боже мой, как они были восхитительны! Да за одно своё существование они заслуживали счастья. И рождайся они все в платьях и с веерами, и пусть бы платье было их единственным покровом, своего рода кожей, уже тогда они были бы прекрасны. Но сила, создавшая их, была щедра, и женщины хранили столько чудес, что слово «прекрасно» – жалкая попытка описать блеск их таинственной, но открываемой при определенном навыке сущности.

      Пушкин не считал нужным спорить с тем, что представлялось ему достоинством.

      …Если радостью сердечной

      Юности горит огонь,

      То не трать ни полминуты!

      Скоро, старостью согнуты,

      Будем тихо мы бродить!

      И тогда ли нам любить?

      О, в какую тоску погрузился бы Нессельроде после этих строк!

      Но Нессельроде сказал, – и эта фраза, единственная из всего сказанного им, запомнилась Пушкину:

      – Пожалуй, вас и впрямь бы стоило сослать…

      Пушкин удивился. Не то, чтобы он вообще не задумывался о ссылке. В его кругах каждый хоть раз в жизни говорил нечто, поставившее бы под угрозу его свободу, будь оно сказано при иных людях. При этом открыто хвалившие власть не осуждались, напротив, к ним проникались некоторым уважением, как к выбравшим столь оригинальные и не поддающиеся обычной логике взгляды.

      Но сама формулировка ввергла Александра в замешательство.

      – И только благодаря протекции генерал-майора… Я согласился, – вздохнул Нессельроде. – Вы отправитесь в долговременную командировку.

      – Excuse z-moi?4 – Пушкин поднял бровь.

      Нессельроде собрался с мыслями. Сколь угодно мог он предаваться меланхолии, но уж что-то, а разговаривать с подчиненными Карл Васильевич умел всегда. В следующие пять минут Пушкин был проинформирован о Зюдене и его гипотетическом пути. Ещё минуты две ушло на то, чтобы агент Француз проникся важностью ситуации.

      Итого семь минут потратил Нессельроде, и единственным, что приносило ему облегчение, было понимание в глазах агента. Понимание в глазах Пушкин создавал профессионально, но для господина министра этого было довольно.

      Только

Скачать книгу


<p>3</p>

Так проходит (лат.) Намёк на латинскую поговорку «sic transit gloria mundi» – «так проходит мировая слава»

<p>4</p>

Прошу прощения? (фр.)