LITMIR.BIZ

Скачать книгу

номера московских телефонов, а ты куда звонил? Не могла же она за полчаса из Москвы прилететь, разве что на помеле».

      И осеняет Поребрикова догадка, что действительно перепутал он столицы – бывшую и нынешнюю, мнимую и настоящую, перепутал этот свет и тот, находящийся за тридевять земель, в тридевятом царстве:

      «Боже мой! А я уж хотел туда с жалобой обратиться, почему вместо юной красотки какую-то старую ведьму прислали!».

      По Песочной набережной идет Фуражкин задумчиво. Нева лежит темным куском, изредка поблескивая огненными змейками. Трудовой буксир, окольцованный автомобильными покрышками, выплясывает на волнах африканский танец. Вдалеке зеленеют острова, с роскошными резиденциями, алмазными фонтанчиками, гранитными ступенями к воде. Вода меняет цвет – то дождевое облако набежит с Ладоги, то снова заиграет бледное солнце на закате, то разверзнется за дивными отражениями черная глубина.

      Фуражкин идет к Фуражкину.

      «Жил-был человек, – грустит он. – Его звали Фуражкин. Жил он, радуясь своему негромкому счастью, своей незаметной неповторимости. Жил тихо, наслаждаясь единственной жизнью и единственным именем. Своего двойника видел только в зеркале – отраженным, небритым, косматым. И вот в одно прекрасное утро звонит некто и говорит: здравствуйте, я – Фуражкин, и вы – тоже Фуражкин. Какая неожиданность, правда?»

      Стихи, сочиненные во время хождения по Песочной набережной

      А там, где течет роковая река,

      Однажды двойник повстречал двойника.

      И вот двойника вопрошает двойник:

      «Почто ты живешь в Петербурге, старик?

      Живи в Волгограде, живи в Костроме,

      В Москве, если можешь и если в уме.

      Хорош Выдропужск и Урюпинск пригож.

      Почто ты, старик, в Петербурге живешь?».

      И тут двойнику отвечает двойник:

      «Я к этому городу с детства привык.

      Я с детства влюблен в идеал красоты,

      В симфонию камня и дерзкой мечты».

      И так говорили себе двойники,

      Идя, отражаясь в реке, вдоль реки.

      И вдруг перед ними разверзлась река,

      Жерлом поглотив двойника двойника.

      Дом Художника изнутри напоминает древнеегипетский храм эпохи великого Джосера – вдоль нескончаемых стен алебастровые глыбы громоздятся могучими рядами. Статуи обернуты пленкою прозрачною, присыпанной пылью забвения, и перетянуты пожелтевшей бечевою, отчего кажутся исполинскими мумиями, забальзамированными еще жрецами Анубиса. Гипсовые лики удивительно похожи друг на друга.

      «Здесь должны рождаться египетские мысли. Здесь должны ваяться сфинксы, высекаться скарабеи и петься солнечные гимны, – воображает Фуражкин. – Правда, здесь повсюду только монументы одного и того же фараона, еще почивающего в Ступенчатой пирамиде на Красной площади. Но мы много лет жили в Египте».

      Фуражкин уже священнодействует

Скачать книгу