LITMIR.BIZ

Скачать книгу

плотно утоптанную землю. Лех молчал, но глаза были умоляющими. Чех, сердясь на себя, молчал, но хватило не надолго, подошел, обнялся с братьями. Все в почтительной тишине смотрели, как три богатыря слились в крепком объятии, не разлить водой, не разорвать, разве что с кровью, с мясом. Затем Чех вздохнул, высвободился:

      – Вы что, не зрите? Боги сами подсказывают путь. Нет, не путь, а решение.

      Лех снова смолчал, а Рус вскрикнул с обидой:

      – Чех! Это злые боги нашептывают. Что доброго в разлуке?

      Чех задержал широкую ладонь на горячем плече младшего брата. Синие глаза Руса смотрели неотрывно, умоляюще. Чех выговорил с тяжелым вздохом:

      – Ты возмужал, брат… Да, хочется оставаться в детстве как можно дольше. За широкой спиной отца мы и сейчас, может быть, еще бы в песочке играли. Но мужчины умеют взрослеть за одну ночь… У нас же было целое лето!

      Рус сказал несчастливо:

      – Не знаю, как Лех, но я не чувствую себя таким уж взрослым мужем. Не бросай меня, Чех!

      Все отводили глаза. Рус чувствовал, что им неловко за него. Чех проговорил с мукой:

      – Я ж не в воду вас… как бросил нас отец, помните, когда учил плавать! Разве не видно, чего хотят от нас боги? Три дороги легли от этой исполинской поляны богов. А нас трое братьев. Есть ли яснее знаки? Расставаться надо сейчас, пока мы в любви и согласии. Нельзя задерживаться до времен, когда начнется недовольство, свары, распри…

      Гойтосир снова стукнул посохом. Бугай кашлянул, завозился. Рус сказал упавшим голосом:

      – Воля твоя, брат. По мне бы – всю жизнь под твоей рукой ходил.

      Оглянулись на Леха. Тот блеснул белыми как снег зубами:

      – Ежели и хочется порой самому… но я ж понимаю, что ты – лучший князь! Ты единственный из нас, кто живет головой. Я – больше сердцем, а Рус так и вовсе… мечтами, грезами.

      Улыбка Чеха была грустной и загадочной:

      – Иной раз сердце подскажет ответ точнее. А без мечты жить… так лучше вовсе не жить! Дорогие мои, я повелеваю сейчас волхвам принести жертвы нашим богам. И вопросить о нашей судьбе.

      Гулко и зловеще рокотали барабаны. Пятеро встали с трембитами, хриплый недобрый вой разнесся над долиной, вломился в стену леса, вытряхнул птиц из гнезд, белок и куниц из дупла, лишь барсуки забрались в норы поглубже. Холодок пробежал по рукам Руса, кожа пошла пупырышками, а волосы встали дыбом.

      Из шатра Чеха выходили друг за другом волхвы. Лица выглядели осунувшимися, глаза покраснели, словно всю ночь спорили, искали правду. Сейчас легко бы обвинить Чеха, подумал Рус невесело, что взял в свои руки гадание, теперь, мол, подстроит в свою пользу. Но кто поверит, знают Чеха, да и у самого язык не повернется сказать такое. Чех за отца ему и Леху. Скорее себя ущемит, чем у них что-то отнимет!

      Мужчины разбрелись по траве, выискивали и собирали большие камни. Два десятка было таких, что пришлось впрягать коней. А для жертвенного камня, настоящей каменный плиты, пришлось запрягать двух могучих быков.

      Корнило и второй волхв, Травоцвет, старательно вертели сухой кол в деревянной

Скачать книгу