LITMIR.BIZ

Скачать книгу

нахально, жестко, упорно.

      – Так что, вы не помните, кто вас допрашивал в госпитале?

      – Помню, – наконец сдался Арачаев, – только фамилии и имени не знаю.

      – Как это? – удивился чекист.

      – Вот так – не знаю.

      – Это ложь, и вы все вспомните, как только попадете в Грозный.

      После этой угрозы Цанка встрепенулся, принимая вызов, исподлобья, жестко впился глазами в следователя.

      – Они мне не представились, и я ничего о них не знаю… Вы-то ведь тоже не представились.

      Эти слова кольнули молодого чекиста, он вскочил, закурил папиросу, потом вышел. Арачаев посмотрел на своего старого знакомого, смуглокожего Муслимова.

      – Слушай, что он от меня хочет? – спросил он на чеченском языке.

      – Нэ знаю, – ответил на русском Муслимов.

      Минут через десять молодой человек вернулся, неся с собой какую-то папку. Скрывая записи от Арачаева, он долго в ней рылся. Видимо, не найдя, что надо, бросил на дальний край стола. Потом вопросы касались корабля, чемоданов, встречи в порту и дороги от Новороссийска до Грозного и Дуц-Хоте. Цанка отвечал односложно. Говорил, что многое уже не помнит. Врал обо всем.

      Когда молодой чекист подписал пропуск на выход, удивился не только Цанка, но и Муслимов. Бежал Арачаев домой – ног не чувствовал. Вечером опечаленные родственники сидели вокруг Цанки в доме матери. Табарк и Келика плакали, братья советовали бежать в горы, в Нуй-чо, где когда-то скрывался Баки-Хаджи. Однако Цанка на следующее утро двинулся в Грозный, к своему другу Курто. В пути ему повезло, от Махкетов ехал на грузовике. Сидел в открытом кузове под моросящим, холодным мартовским дождем.

      После обеда был он в городе, возле дома друга. Заходить боялся, хоронясь, ходил возле подъезда, пытаясь перехватить Курто на улице. Когда окончательно стемнело, увидел знакомую походку Зукаева, тот шел, покачиваясь, неся в руках какой-то большой сверток.

      – Курто, – окликнул его Цанка.

      Зукаев крайне удивился, всем своим видом выражал отчужденность и безразличие к бедам друга, от него несло спиртным. Поняв это, Цанка совсем сник, в душе разозлился, хотел уйти.

      – Ты куда? – очнулся Курто. – А ну стой.

      Насильно он потащил Цанку куда-то в сторону от центра, в район частных кварталов. По пути объяснял, что у них сегодня гости и поэтому не приглашает в дом, а хочет, чтобы Цанка переночевал у его работницы, одинокой русской женщины. Минут через двадцать были на месте. Ворота открыла сухая, довольно бойкая для своих лет пожилая женщина.

      – Антонина Михайловна, это я, – как бы в шутку, развязно говорил Курто, – еще раз здравствуйте. Это мой друг, из родного села. Можно он у вас переночует?

      – Да-да, – быстро ответила женщина, было видно, что это ей не впервой.

      Курто ушел. Условия ночлега у Цанки были роскошные: ванная, вода, сытный ужин, свежая постель и беспробудный, крепкий сон. Утром его разбудил Курто.

      – Ну, ты дрыхнешь! – восклицал он. – Так, мы

Скачать книгу