Прошедшие войны. I том - Канта Хамзатович Ибрагимов

Скачать книгу

мехк-къел* по законам адата и шариата. По его решению Цинцаева Шарпудина обвинили в оскорблении чести и достоинства девушки. Баки-Хаджи требовал выселения из родного села обвиняемого, однако суд старейшин наложил штраф в виде двух коров.

      Коров ни Хаза, ни тем более Кесирт не приняли, тогда отец Цанка Алдум продал их на базаре Махкеты и отдал деньги недолго сопротивлявшейся Хазе.

      Тяжелая, недобрая слава о Кесирт поползла по горам и ущельям Чечни. Не имеет права женщина, а тем более девушка, поднимать голос на мужчину. Говорили: сразу видно, чья дочь, кто ее родил и воспитал. Старая Хаза и Кесирт и прежде мало бывали на людях, а теперь и вовсе замкнулись. Женщины называли мельницу чертовым логовом, люди по возможности пытались обходить это место и молоть кукурузу и ячмень на других, более отдаленных мельницах.

      Целыми днями Кесирт сидела в своей прокопченной маленькой хибаре. Она боялась людей, боялась встреч, боялась появления ненавистного Шарпудина. Она практически ничего не ела, была унылой и печальной, по пустякам ругалась с матерью, а потом по ночам тихо плакала. Вскоре она тяжело заболела; много дней жар не покидал ее тело. Во сне она часто бредила, кого-то ругала, кричала, иногда порывалась куда-то бежать.

      Бедная Хаза вся извелась, не зная, что делать с дочерью. Несколько раз приходил Баки-Хаджи, выписывал новые амулеты, читал долгие молитвы. Вызывали знахаря из Ца-Ведено, привозили лекарства из Шали и Грозного.

      Более двух месяцев провалялась Кесирт, но все-таки сжалился Бог над Хазой, пожалел он ее дочь, стала оживать единственная кровинушка.

      Как-то утром после дойки зашла Хаза в хибару и увидала свою дочь стоящую посредине комнаты; худая-худая, длинная, как жердь, а глаза блестят – ожили.

      – Нана, принеси родниковой воды. Пить хочу, умираю.

      Пьет Кесирт воду из большого кувшина, а она выливается, течет живыми струйками по шее, к телу, льется вольно на глиняный пол, растекается. Смотрит мать на свою дочь, умиляется, плачет от счастья, шепотом Богу молится, благодарит его и всех пророков за воскрешение дочери. В тот же день молодого петуха мать зарезала, приготовила галушки из припасенной белой муки, бульон из лука с молоком, а вечером тыквенный пирог – хингалш – своим ароматом заполнил всю округу. Хаза бегала – земли не чувствовала; помолодела, даже песни пела, все у нее в руках спорилось.

      А на следующее утро, когда Кесирт стала собираться впервые после болезни на улицу, сказала:

      – Кесирт, доченька, ты бы оделась поприличнее, тут один парень к тебе частенько приезжает. Вдруг нагрянет вновь.

      Дочь слабо улыбнулась.

      – Оказывается, нана, неважно, что надеть, лишь бы голой не быть.

      – Ладно, доченька, Бог с тобой.

      Выйдя на улицу, Кесирт чуть не потеряла сознание от нахлынувших вместе с чистым воздухом радостных чувств. Мир был таким ярким, по-весеннему новым, радостным. Всё цвело, всё ликовало. Всё так же

Скачать книгу