Скачать книгу

называемом «обществе» мало кто не знал А. Д. и хотя <бы> раз у него не побывал. Его гостеприимство, его салон памятны и поныне[111].

      Все и вся по захватывающему интересу покрывали у А. Д. обеды с незабвенным Иваном Федоровичем Горбуновым. Это был сплошной, непрерываемый художественный рассказ. Иван Федорович начинал «рассказывать», еще снимая шубу в передней, куда мы гурьбою устремлялись ему навстречу, и тут же начинался неизменно аккомпанирующий горбуновские рассказы дружный, раскатистый смех. Рассказ продолжался и за закускою. Первая рюмка водки служила темою для эпических рассказов о русском пьянстве. Иллюстрировали их бесподобные жесты и мимика артиста: как он брал рюмку со стола, как любовно рассматривал содержимое на свет, как приподносил рюмку ко рту, как ее опрокидывал, проглатывал водку и какую изображал при этом красноречивую, полную содержания и юмора гримасу. Потом переходил на другие бытовые темы.

      Горбуновских рассказов в письме и в печати не воспроизвести. Это не удалось и исключительному таланту А. Ф. Кони. Изданная им запись этих рассказов передает их крайне бледно[112]. Рассказы Горбунова нужно было слушать. Чтение без горбуновской мимики, интонации, высоко художественного воспроизведения разных голосов, даже звуков (напр<имер,> перезвон московских колоколов в известной горбуновской передаче) дает лишь слабое отражение горбуновского творчества. От закуски шли к обеденному столу, и рассказы широкою рекою лились до самого конца обеда. Уже кофе остывал в чашках, а Иван Федорович все не умолкал. Болели челюсти от смеха. Но хотелось слушать еще и еще, без конца. Рассказы оканчивались только когда захлопывалась парадная дверь за уходившим Горбуновым.

* * *

      Насколько хорошо чувствовал я себя у Тертия Ивановича Филиппова в его домашней обстановке, обласканный и им, и его сыном, и неизменно любезно встречаемый невесткою Верою Мстиславовною, урожденною кн<яжною> Голицыною, граф<инею> Остерман, – настолько мне нетерпимо скучно служилось в возглавлявшемся Тертием Ивановичем ведомстве.

      Поэтому, когда в конце первого же года (1897) моей службы в Государственном контроле мне было сделано предложение перейти на службу в Министерство иностранных дел, я тотчас этим предложением воспользовался.

      Глава 4. 1898 год

      Министром уже с год, с конца 1896 г., был граф М. Н. Муравьев, бывший посланник в Копенгагене. Сменил он князя Лобанова, скоропостижно скончавшегося перед поездкою царя и царицы во Францию, куда Лобанов должен был сопровождать царскую чету[113]. Не назначая второпях, тотчас преемника скончавшемуся министру, царь предложил сопровождать его товарищу министра Н. П. Шишкину – человеку весьма посредственному и оказавшемуся в царскую поездку далеко не на должной высоте.

      Князь Лобанов считался трудно заменимым. За него говорил его большой служебный опыт. Он был и дипломатом, и одно время губернатором, и товарищем министра внутренних дел,

Скачать книгу


<p>111</p>

Описывая салон А. Д. Свербеева, его внук князь К. Н. Голицын вспоминал: «Начиная с осени и кончая весной регулярно дважды в неделю на Фурштадтской собиралось многолюдное общество. Приходили сослуживцы сенатора, друзья, знакомые, родственники, состоявшие с ним в разных степенях родства или свойства. Рядом с солидными мужчинами и дамами совершенно непринужденно и весело чувствовала себя молодежь – внуки сенатора и их товарищи по Училищу правоведения или по Морскому корпусу». Посетителями салона А. Д. Свербеева были контр-адмирал Свиты его величества М. М. Веселкин, А. Ф. Кони, А. В. Кривошеин, барон А. А. Медем, личный секретарь императрицы Александры Федоровны граф Я. Н. Ростовцев, а также отец мемуариста, князь Н. В. Голицын, являвшийся в 1916–1917 гг. директором Петербургского и Главного архивов МИД, и др. Особую группу посетителей образовывали учащиеся Академии художеств и Петербургской консерватории, которым А. Д. Свербеев оказывал покровительство (Записки князя К. Н. Голицына. М., 1997. С. 47, 48, 51).

<p>112</p>

Cм.: Кони А. Ф. Собрание сочинений. Т. 6. М., 1968. С. 228–239. Сведения о других публикациях, в т. ч. существовавших на момент создания записок В. Б. Лопухина, см.: Там же. С. 563.

<p>113</p>

В конце XIX – начале XX в. осью внешней политики Российской империи являлся русско-французский союз, основы которого заложил Александр III, утвердивший 28 июля 1891 г. текст соответствующего соглашения, дополненного в декабре 1893 г. военной конвенцией между Россией и Францией (История внешней политики России. Вторая половина XIX века. М., 1997. С. 286–301). Упрочению русско-французского союза и призван был содействовать официальный визит Николая II во Францию, ставший одним из эпизодов его поездки по Западной Европе и происходивший с 23 по 27 сентября 1896 г. Подробнее о визите см.: Рыбаченок И. С. Союз с Францией во внешней политике России в конце XIX в. М., 1993. С. 90–95.