ТОП просматриваемых книг сайта:
«Мое утраченное счастье…» Воспоминания, дневники. Владимир Костицын
Читать онлайн.Название «Мое утраченное счастье…» Воспоминания, дневники
Год выпуска 1962
isbn 978-5-4448-0853-5
Автор произведения Владимир Костицын
Жанр Биографии и Мемуары
Серия Россия в мемуарах
Издательство НЛО
Во Франции
(1940–1948)
1940 год
Итак, я начинаю с апреля – мая 1940 года, то есть с конца drôle de guerre.[481] Нужно ли припоминать все те глупости и измышления, которыми были полны газеты. Начну с немецкого пророчества, перепечатанного в начале апреля и встреченного общими насмешками: «В середине июня немецкие войска будут в Париже».
Пасха в 1940 году была ранняя, 24 марта, и около Пасхи дочь Тони[482] – Таня – появилась на свет. Нечего удивляться, что они в твоем Agenda[483] фигурируют на каждой странице. Ты не была бы самой собой, если бы в эти дни не позаботилась о нашем лучшем друге.
Так закончились каникулы, и ты опять была поглощена практическими занятиями в Сорбонне, а я выполнял работу по заданиям Fréchet для национальной обороны. В газетах печатались сравнения: шел восьмой месяц войны, и сравнивалось положение на восьмой месяц той войны с этим апрелем. Оптимизм, оптимизм и оптимизм!!!
9 апреля приехал с фронта Игорь Марш-Маршад со свежим Croix de guerre,[484] но с пессимистическими речами; из своей практики в передовых отрядах особого назначения он вынес впечатление, что немцы гораздо сильнее, чем думает публика, и еще не проявили своих возможностей.
Между тем разразилась норвежская «бомба»,[485] которая показала полную непригодность и военную неподготовленность союзников. Сейчас смешно вспоминать все те объяснения и оправдания, которые давались ответственными лицами и прессой. Именно в эти недели мы виделись со многими белоэмигрантами (дядя и тетушка Игоря Марш-Маршада, Потемкин, Катков и т. д.) и были поражены их германофильскими настроениями.
В конце апреля приехал в кратковременный отпуск Пренан. Он работал в большом штабе (армии), был настроен критически, но положения не понимал так же, как и простые смертные. Перспективы ему представлялись в виде затяжной войны того же типа, как и в предыдущие месяцы, и для него персонально предвиделась серия кратковременных отпусков.
О возможности немецкого наступления через Голландию и Бельгию явно никто не знал и не думал – ни справа, ни слева. Происшествие в Норвегии рассматривалось просто как разбойничий набег без больших последствий.
Наступил май, и положение стало резко меняться еще до вторжения немцев в Голландию и Бельгию. Почувствовалась в воздухе какая-то неуверенность, какое-то ожидание чего-то. Когда выяснилось, что это – нападение на Бельгию и Голландию, все даже обрадовались, и приказ генерала Гамелена[486] нашел полное одобрение публики.
Еще бы! Со времени той войны уж эта-то возможность должна быть разработана и предусмотрена в Генеральном штабе во всех деталях, а всем известно, что École Militaire[487] – первая генштабистская школа в мире. Правда, «линия Мажино»[488] не доведена до
В. В. Стратонов отмечал, что его дочь, встревоженная отказом тюремных властей принять передачу для арестованного отца, «телефонировала В. А. Костицыну», и тот, имея связи в большевистской верхушке, «переговорил по телефону с заместителем Дзержинского – Ягодой», совравшим, будто «профессора помещены в особом отделении, с комфортом, и их прекрасно кормят» (Стратонов В. В. По волнам жизни. Л. 283). Уже после освобождения из тюрьмы, перед высылкой за границу, состоялось заседание физико-математического факультета, о котором Стратонов, не присутствовавший на нем лично, писал со слов бывшего ректора М. М. Новикова, также высланного из России: «Председательствовал В. А. Костицын. Ни председателем, ни одним хотя бы из присутствующих членов факультета по нашему адресу не было сказано ни малейшего приветствия, никакого “прости”. Как будто в факультетской жизни ничего не произошло, и все идет нормальным порядком. М. М. Новиков был до глубины души возмущен этим:
– Помилуйте, я был ректором! Пострадал за это… И хотя бы кто-нибудь хоть одно слово сочувствия высказал!
Позже В. А. Костицын говорил мне:
– Я нарочно не поднимал этого вопроса официально, чтобы как-нибудь не ухудшить вашего, В[севолод] В[икторович], положения.
И в частном порядке ничего высказано не было» (Там же. Л. 296–297).
На самом деле, заслушав 13 сентября 1922 г. «письмо профессора В. В. Стратонова с прощальным приветствием факультету и выражением признательности за доверие во время деканства со стороны членов факультета», присутствовавшие на его заседании, в числе которых первым назван В. А. Костицын, постановили ответить: «Физико-математический факультет выражает глубокую благодарность декану В. В. Стратонову за самоотверженное исполнение обязанностей декана в самое тяжелое для факультета время и желает видеть его снова и возможно скорее в своей среде» (ЦГА Москвы. Ф. Р – 1609. Оп. 1. Д. 587. Л. 14).
Запись от 22 июня 1950 г. – Тетрадь III. C. 214–216.
странной войны (
Тоня, Антонина Михайловна, московская подруга Ю. И. Костицыной, вышла замуж за французского коммуниста Марселя Гелена, с которым в 1931 г. уехала в Париж, где в 1940 г. у них родилась дочь Таня.
ежедневнике (
Крест «За боевые заслуги» (
Немецкие войска вторглись в Норвегию 9 апреля 1940 г.
10 мая 1940 г. главнокомандующий союзными войсками во Франции генерал Морис Гамелен подписал приказ о выполнении плана «Д», согласно которому 1-я группа союзных армий должна была продвинуться на территорию Бельгии, чтобы остановить немецкие войска и укрепиться на линии Маас – Лувен – Антверпен.
Сокращенное название от École Spéciale Militaire de Saint-Cyr (букв.: Особая военная школа Сен-Сир) – высшее учебное заведение во Франции, готовящее высококвалифицированных офицеров для армии и жандармерии; располагалось до войны в парижском пригороде Сен-Сир-Леколь.
Линия Мажино – система укреплений протяженностью около 400 км на границе с Германией (от Бельфора до Лонгийона), построенная в 1929–1934 гг. и названная по имени военного министра Андре Мажино (1877–1932).