Скачать книгу

глуховатый, крепкий, тугой.

      Капала йод в сметану, творог и томатную пасту. Распускала сливочное масло в горячей воды и «гадала» на масляной гуще. Сыпала муку в уксус и наблюдала реакцию. Обвёртывала мясо в салфетку. Макала в мёд кусочки хлеба и остриё химического карандаша. Плавила в блинной сковородке сыр. Поджигала спиртосодержащую жидкость.

      – Не отравлюсь ли? – волновался, по-девичьи рдел розовыми скулами испитой мужик.

      – Не отравишься, пирожочек мой. Вишь, проволоку раскалила, опустила – почти не пахнет. Горит синим огнём. Был бы метиловый – вонял чёрти чем и зеленью отдавал… А ты бы, Николай, бросал лосьоны-то пить. Румянец у тебя нехороший, лихорадочный. Сам сгоришь внутренним огнём.

      Иногда Бабнюра снисходила, объясняла свои действия:

      – Во-от, пирожочки мои… Видите, облила водкой колбасный срез? Покраснело – смело выбрасывайте: подделка.

      Поматывала-покачивала молоко в узком стакане, внимательно рассматривая на свет потёки на стенках стакана. Проводила органолептический контроль творога: обнюхивала, пришлёпывая губами, обминала языком рассыпчатые творожные крупинки. Комментировала вдумчиво:

      – Ощущение плёнки на языке… Будто свечку во рту подержала. Мылкий привкус… – и выносила безапелляционный вердикт: – Трансжир.

      Древней старушке, которую под руки довели до стульчика, Бабнюра крикнула в ухо:

      – Прокопьевна, пирожочек мой, я ж тебе толковала: яйца кидай в воду, в солёную. Всплывут – лежалые. Потонут – свежие.

      – Да не вижу ничего, слепая, – шамкала Прокопьевна. – На рынке божились: утрешни, мол, тёпленьки, тока из-под куры.

      Диетические утренние яйца весело бултыхались в воде, постукивали друг о дружку и ни в какую не хотели опускаться на дно.

      К полуночи поток посетителей иссяк. Остались три женщины, да старичок Савельич цвёл среди нас – как алая роза среди крапивы. Я, одной ногой, сбегала на угол в лавочку на углу. Купила хорошего зелёного чаю, шоколадных конфет. Бабнюра аккуратно убрала своё лабораторное хозяйство, прикрыла приборы и реактивы чистой тряпицей.

      – Чего хотела-то, Лиса Патрикеевна? Вижу ведь, егоза: хвостом метёшь. Какого лешего в газету? Ничего не скажу – хоть режь.

      Она зачерпнула щепотку чая, присмотрелась, растёрла в пальцах. Заварила, бросила в чашку ломтик лимона, испытующе посмотрела на свет. Одобрительно кивнула. Потом, прищурившись, причмокивая, важно перекатывала конфету во рту.

      – Чайный лист хорош, свеж, первого сбора, верхушечный. Без мусора, без краски. Вишь, посветлел от лимона. А с конфетами не угадала, – она выплюнула в обёртку сладкий коричневый комочек. – Вот что я скажу, пирожочки мои: не шоколад это – не тает. Подделка голимая.

      Даже в свободное время в Бабнюре не дремал строгий контролёр.

      – Вон, тоже читала в газете, – встряла одна женщина. – Про конфеты-то. Пишут, те берите, эти не берите.

      – Верь им больно, газетам. Там какой производчик больше заплатит – тот и хорош. Враньё всё.

      Конец

Скачать книгу