Дети декабря - Платон Беседин

Скачать книгу

знаешь ли, – ещё больше нахмурился отец.

      Когда приехали черкасские родственники и все расселись за буковым столом («Это тебе не сосна и уж точно не ДСП», – довольно стучала по дереву мама), отец, выпив привезённого «Златогора», вновь заговорил о памятнике.

      – По всей стране валить их надо! Чёрта рыжего! И труп с Красной площади вынести! – заявил в ответ седой дядя Назар (никаким дядей он мне по факту не был, но просил называть его именно так).

      – Что? Ты, стало быть, одобряешь? – добавляя градуса в беседу и рюмки, вскрикнул отец.

      – Андрей! – одёрнула мама.

      – Нет, мать, погодь! Я не могу понять, Назар, ты бандеровец, что ли?

      Они сцепились и успокоились только под утро, когда начатое после трёх бутылок водки «Златогор» массандровское «Каберне» свалило одного на пол, а другого – на буковый стол.

      Перед завтраком я слышал, как мама – это были её родственники – умоляла отца, чтобы тот «не молол языком», а он тихо, шипяще-стонуще отвечал. Наверное, соглашался, потому что отец всегда соглашался с матерью. Но днём, когда мы вышли с гостями осматривать севастопольские достопримечательности, всё равно подначивал: «Ну, не знаю, Назар, это всё-таки святое для русского человека место; пустят ли туда бандеровца, а?»

      Дома, когда черкасские родственники и мама ушли спать, а отец ложиться не стал, пробрался на кухню, чтобы побаловаться холодным «Львовским», я спросил:

      – Папа, вот вы с дядей Назаром спорите, а в Оранжевую революцию как общались?

      – А мы не общались, – заявил отец. – Да и какой он тебе дядя?

      Собственно, черкасские родственники не привлекали: от Назара всегда несло хлоркой, а его жена, Галя, переходя на русский язык, использовала немыслимое число ласкательных суффиксов, «Олечка, Вадимчик у тебя совсем взросленький стал», но ссориться с ними я не собирался, потому что в 2004-м у моей тогдашней девушки Любы, записанной в телефоне как «Люба ЯЯЯ», из-за политических споров разошлись отец и мать, и она билась в истерике, напрягая: «Это тупо, это предельно тупо!»

      Но тогда памятники не валили, а сейчас от Ленина, сделанного из уникального карельского кварцита, остался лишь постамент, торчащий, как культя рвущегося из-под земли монстра. Исписанный дикими призывами, обклеенный странными плакатами, обломок – напоминание, что после 2004 года разочарованных стало больше.

      – Вот такой, вот такой! – орёт наголо бритый парень, становясь так, чтобы обломок памятника торчал, будто эрегированный член.

      Товарищи, такие же наголо бритые, подбадривают его криками и хотят фотографироваться сами.

      Обломок памятника, видимо, рождает эротические ассоциации не только у парней, но и у девушек. Миловидная брюнетка с разноцветными ленточками в волосах принимает сексуальные позы, а патлатый здоровенный нарцисс из тех, кто просит девушку надеть юбку покороче, чтобы задирать проходящих парней: «Ты что, сука, на неё вылупился?» – фотографирует, комментируя, как ей выставить задницу лучше.

      – Эй, мужик, – меня окликает похожий

Скачать книгу