Золушки нашего Двора - Лесса Каури Другие миры (АСТ)

Скачать книгу

Вишенрога, она направилась к лестнице, ведущей в личные покои принца. Из круглого помещения, затянутого мохнатыми северными коврами, вели четыре двери. Пройдя в первую, Бруни обнаружила купальню, уступавшую по размеру той, в которой ей уже довелось побывать.

      Здесь было тепло и уютно. Из небольшого окна лился дневной свет на мозаичный, в теплых оранжево-коричневых тонах пол. Широкая деревянная скамья была крыта медвежьей шкурой, на которую набросили льняное покрывало, расшитое традиционным орнаментом. На бронзовых крюках висели полотенца, маня своей мягкостью, а на деревянном столике рядом с ванной стояла ваза со свежими яблоками и кувшин с водой.

      Через боковую дверь купальни Матушка попала в следующую комнату, больше похожую на гостиную, чем на библиотеку. Низкие диваны у стен, невысокие книжные шкафы между ними, не перекрывающие оконные проемы. Легкие занавески. Интерьер украшали искусно выточенные из дерева фигурки. Небольшой камин был облицован плитами черного как ночь лазурита, взблескивающего искрами породы. А на полке над ним стояли песочные часы и секстант.

      Гостиная не для гостей.

      Для того чтобы побыть наедине с собственными мыслями, любимыми книгами… Гостиная человека, для которого одиночество стало верным другом!

      Бруни сморгнула невольные слезы. Интерьеры рассказывали ей о Кае больше, чем он сам.

      Следующей оказалась спальня. Те же теплые коричнево-бежевые тона, которые Матушке так понравились в купальне. Три окна-эркера в дальней стене выходили на Тикрейскую гавань, из левого была хорошо видна Золотая башня и голые сейчас ветви Вишенрогского парка, который растворялся в садах, окружавших город с юго-запада. Кровать без балдахина, широкая и удобная, была застелена простым, напоминающим солдатское одеяло, покрывалом. С правой стороны на прикроватном столике – миниатюра на костяной пластинке, в цветах таких же сдержанных, как и все в этой комнате… Бруни остановилась, разглядывая ее издали. Свет из окон будто концентрировался на ней, не бликовал и не слепил, даря коже нарисованной женщины мягкое сияние, делавшее изображение почти живым. Матушке не требовалось ответа на вопрос, кто это? Портрет королевы Рейвин висел в доме Клозильды Мипидо, знала Бруни и другие дома, в которых изображения ее величества почитались наравне с алтарями Индари. «Кто бы мог подумать, – однажды сказала мать, – что девочка из угасающего рода Северных князей, о которых люди судачат, будто все их богатство – высокомерие, станет доброй королевой для всего ласурского народа!»

      Матушка протянула руки к миниатюре, желая взять ее и разглядеть поближе. Но не посмела. Женщину на костяной пластинке, несомненно, звали Рейвин, но такую Рейвин она видела впервые. Художник поймал редкое мгновение откровения личности – в задумчивом и печальном выражении темных глаз, в нежных тенях на белоснежной коже, в чуть опущенных уголках четко, как у Кая, очерченного рта. О чем думала ее величество, позируя художнику, имени которого не знала трактирщица с площади Мастеровых? О неумолимом течении жизни? О прихотях судьбы, забросившей девушку из сурового края

Скачать книгу