LITMIR.BIZ

Скачать книгу

холодно, а в мастерскую идти не хотелось, и, чтоб согреться, я решил носить мешки в сени, но, вбежав туда с первым же мешком, увидал Шатунова: он сидел на корточках перед щелью в стене, похожий на филина. Его прямые волосы были перевязаны лентой мочала, концы ее опустились на лоб и шевелятся вместе с бровями.

      – Видел я, как ты его, – тихонько заговорил он, тяжело двигая лошадиными челюстями.

      – Ну, – так что?

      Монгольские глазки, расширившись, смотрели непонятным взглядом, смущая меня.

      – Слушай! – сказал он, встав и подходя ко мне вплоть. – Я про это никому не скажу, и ты – не говори никому…

      – Я и не собираюсь.

      – То-то! Все-таки хозяин! Верно?

      – Ну?

      – Надо кого-нибудь слушать, а то – передеремся все!

      Он говорил внушительно и очень тихо, почти шепотом:

      – Надобно, чтобы уважение было…

      Не понимая его, я рассердился:

      – Поди-ка ты к черту…

      Шатунов схватил меня за руку, безобидно говоря таинственным шепотом:

      – Егорки – не бойся! Ты какой-нибудь заговор против страха ночного знаешь? Егорка ночному страху предан, он смерти боится. У него на душе грех велик лежит… Я иду раз ночью мимо конюшни, а он стоит на коленках – воет: «Пресвятая матушка владычица Варвара, спаси нечаянные смерти»,[7] – понимаешь?

      – Ничего не понимаю!

      – Вот этим ты на него и надави!

      – Чем?

      – Страхом. А на силу свою не полагайся, он те впятеро сильнее…

      Чувствуя, что этот человек искренно желает мне добра, я сказал ему спасибо, протянул руку. Он дал свою не сразу, а когда я пожал его твердую ладонь, он чмокнул сожалительно и, опустив глаза, что-то невнятно промычал.

      – Ты – что?

      – Все равно уж, – сказал он, отмахнувшись от меня, и ушел в мастерскую, а я стал носить мешки, раздумывая о случившемся.

      Я кое-что читал о русском народе, о его артельности, социальности, о мягкой, широкой, отзывчивой на добро его душе, но гораздо больше я знал народ непосредственно, с десяти лет живя за свой страх, вне внушений семьи и школы. Большей частью мои личные впечатления как будто хорошо сливались с прочитанным: да, люди любят добро, ценят его, мечтают о нем и всегда ждут, что вот оно явится откуда-то и обласкает, осветит суровую, темную жизнь.

      Но мне все чаще думалось, что, любя доброе, как дети сказку, удивляясь его красоте и редкости, ожидая как праздника, – почти все люди не верят в его силу и редкие заботятся о том, чтоб оберечь и охранить его рост. Все какие-то невспаханные души: густо и обильно поросли они сорной травою, а занесет случайно ветер пшеничное зерно – росток его хиреет, пропадает.

      Шатунов сильно заинтересовал меня, – в нем почудилось мне что-то необычное…

      С неделю хозяин не показывался в мастерскую и расчета мне не давал, а я не настаивал на нем, – идти было некуда, а здесь жизнь становилась с каждым днем все интереснее.

      Шатунов явно сторонился от меня, попытки разговориться с ним «по душе» не имели успеха, – на мои вопросы он – потупив глаза, двигая скулами – отвечал

Скачать книгу