Билет до Гавгамел - Юрий Мышев

Скачать книгу

рассказывать, про нечисть всякую. А как в сон начнёт клонить – в темноте зайдёшь в сени, окунёшь лицо в ведро, хлебнёшь из ковшика воды колодезной ледяной – и дремоту как рукой снимет… Утром чуть свет – в поле. На жатве сядешь с подружками в кружок – кто вши ловит, кто письмо какое от суженого получила, пересказывает. Отдыхали мало. Вечером бригадир придёт, измерит – сколько сожали, похвалит, пошутит: «Что-то недожали сегодня, бабы…» Какое там недожали, пять норм без устали вырабатывали…Ты ешь, ешь, похудел сильно…

      Сама она не притронулась к еде. Сидела, подперев щёку ладонью, и внимательно наблюдала за Виктором.

      – Изменился ты, сынок. Говорила тебе: не уезжай из дома. Что там, в Москве, мёдом намазано? Нелёгкая, говорят, она, жизнь столичная. А здесь твои дед с бабкой жили, отец не хотел, чтобы ты уезжал – мы деревенские жители. Вон какое хозяйство поддерживать надо. До последнего надеялся: одумаешься, вернёшься, хозяин в доме нужен. Выпивать он стал, это его и сгубило. А тебе – чего не сиделось в родном доме…

      Она перевела взгляд на окно. Помолчала какое-то время, потом снова заговорила:

      – Дожди затяжные нынешним летом. Сейчас они ни к чему: картошке расти надо, огурцам пора появляться, ягодам поспевать. Раньше как было: пройдёт дождик – и ступай на работу. А теперь что? Всё не так, как в бывалошные времена. Вот помню: осенью сеном запасёшься, заполнишь сельницу, картошку выкопаешь – спокойно на душе, пусть идёт себе, дождичек-то. А сейчас ни к чему он. Залил. А что нонешней ночью делалось? Ненормальной стала погода, неправильной… Микола уже завтра, а тепла большого ещё и не было…

      Грустный взгляд голубовато-серых глаз, красивых даже в её возрасте. Сохранившие густую упругость чёрные волосы, лишь кое-где тронутые сединой. Виктор вдруг обратил внимание на её хорошо сохранившиеся ладони, которые она нервно вытирала об подол выцветшего льняного запона – совсем не старческие, с гладкой загорелой кожей.

      – Выпей чаю с малиновым вареньем. Ты же любишь с вареньем. Набрала сама. Малинник весь крапивой зарос, повыдергать бы её надо. Какая малина у нас была всегда – крупная, сладкая!.. Свекровь-то моя – чай помнишь свою бабушку? – бывало, малину толкла и сушила на листах подсолнуха в печи. Зимой отрезала по кусочку к чаю, экономила. Никого к запасам не подпускала. Голодные годы научили кажную крошку беречь. Нижние листы подсолнухов, капустные, свёкольные скармливала скотине, всё шло в дело…

      Виктор злился на себя – хотя он и сочувствовал матери, но родственных чувств к ней не испытывал. Он объяснял свою холодность пережитыми потрясениями.

      – Я хотел бы посмотреть старые фотографии.

      – Сохранился один альбом…

      Он долго листал пожелтевшие листы, но фотографии ни о чём ему не говорили.

      – А вот твой дед Василий. Ты похож на него – все так говорили, кто помнил его. Только у него усы да борода огромная была, с лопату. Бывало, пьёт горячий чай – на усы дует, водилась за ним такая привычка, а бороду всё овечьими ножницами подравнивал…

      Из

Скачать книгу