LITMIR.BIZ

      «В душной школе Сусанны я познал и любовь, познал в тот самый час, когда я в нее вступил, т. е. четырех лет. Первая любовь! Кто не рассмеется, прочтя это, кто не вспомнить, какую-нибудь Аннушку или Гретхен, которая никогда казалась ему украшенной звездной короной и одетой в небесную лазурь и золото утренних лучей, а теперь, – но было бы слишком грубо рисовать противоположную картину! Но кто вместе с тем не скажет себе, что он тогда мчался в быстром полете мимо каждого душистого цветка, выросшего в саду жизни, промчался слишком быстро, чтобы опьянять, но достаточно медленно, чтобы вдохнуть чудный аромат!.. Прошло несколько времени, пока я посмел взглянуть, ибо я чувствовал, что меня оглядывают, и смущался этим. Первый взгляд мой упал на тонкую бледную девушку, сидевшую против меня; то была Эмипия, дочь приходского писаря. Страстная дрожь пронизала меня, кровь прилила к сердцу, но вместе с тем и чувство стыда охватило меня, и я опустил глаза к земле, как бы избегая греха. С тех пор образ Эмилии не покидал меня, столь ненавистная раньше школа сделалась любимым местом моего пребывания, так как лишь там я ее встречал. Воскресенье и праздничные дни, отрывавшие ее от меня, стали мне настолько же ненавистны, насколько раньше были желанны, я бывал несчастен, когда она не приходила. Ее образ стоял передо мной, где бы я ни быль; оставаясь наедине, я не уставал повторять тихо ее имя. Особенно ее черные брови и красные губы были всегда перед моими глазами; наоборот, ее голос, как я припоминаю, не произвел на меня никакого впечатления, хотя впоследствии голос играл в моих глазах решающую роль».

      «Усталая девочка, прилегши на зеленую траву, однообразно напевала одни и те же слова, мальчик сел подле и подпевал; он готов был каждую минуту свалиться от усталости на землю и растянуться. Солнце обливало светом раскрытый рот поющей девочки, ее блестящие зубки и пурпурные уста. Мальчик увидел зубы девочки и, держа ее за голову и жадно рассматривая их воскликнул: «скажи, сколько у тебя зубов?» Девочка, как бы желая сосчитать их, секунду подумала и на удачу ответила: «сто». «нет, тридцать два!» вскричал он: «я тебе их сейчас сосчитаю». Мальчик принялся за дело, но так как тридцати двух не получилось, то счет начинался сызнова. Девочка долго молчала, но счету не предвиделось конца, и она наконец, не вытерпев, вскочила на ноги, говоря: «Теперь мне хочется сосчитать твои!». Мальчик лег на траву, девочка примостилась над ним, охватила его голову и считала: один, два, семь, пять, два, один… она еще не умела считать. Мальчик поправлял ее и давал указания, и эта бесконечная игра забавляла их больше всего. Наконец, усталая головка девочки упала на маленького счетчика, и дети заснули в потоке полуденных лучей».