LITMIR.BIZ

      У Стефана врожденное чувство порядка: сделав уроки, он складывает книжки на край стола, ручку кладет около чернильницы. Повесил полотенце, один конец свесился ниже другого – он поправил.

      – Ты зачем на 50 копеек накупил сластей?

      – А на что мне деньги жалеть?

      Это не его мнение, а какого-то его авторитета: Назарки или Климовича (Клим красиво рисует).

      – Отец вернется, – говорю я ему.

      – Вернется – хорошо, не вернется – тоже хорошо.

      Это он тоже где-то слышал. Сколько глупостей я мог бы наговорить ему на эту тему! «Фу, как можно… про отца… и т. д.»

      Его сейчас интересуют другие вопросы:

      – А зачем эти ремешки у зеркальца?

      – Этот ремешок для мыла, этот для расчески, а тот для зубной щетки.

      – А эта папиросница, когда была новая, у нее кожа тоже была потрескавшаяся?

      – Да, она сделана под крокодиловую кожу.

      Примечание для воспитателей. Когда приезжаешь в детский дом в роли воспитателя, пусть дети будут в твоей комнате, когда распаковываешь багаж, пусть они помогают развязывать корзины или сундук, вынимать и расставлять мелочи. Завяжется разговор про твои часы, перочинный ножик, несессер. Этот разговор быстро и естественно сближает тебя с ребенком. Ребенок таким же образом знакомится с ровесниками. Стоило бы подумать о том, как часто взрослые завязывают знакомства через детей и благодаря беседам о детях (в саду, на даче). Мальчики знакомятся благодаря мячу, девочки сближаются через кукол. Если сказать, что нехорошо все трогать, обо всем выспрашивать, дети сконфузятся, испытают чувство досады. Можно будет им это сказать через месяц, через три месяца, когда это будет касаться не тебя, а кого-то чужого. А вы-то уже знакомы.

      – Сколько стоит эта папиросница?

      – Наверное, рубля два или три. Не знаю, не помню, она у меня уже давно. О, видишь: замок испорчен, не защелкивается.

      – А починить нельзя?

      – Наверное, можно, но это мне не мешает, и так и этак папиросы не выпадут.