Скачать книгу

усиленной мускульной работой, стенки сердца от постоянного и чрезмерного напряжения необыкновенно расширяются, и получается то, что мы в медицине называем «cor bovinum», то есть бычачье сердце…

      Незаметно Чехов сам увлекся. От описания паралича сердца и предшествующих ему явлений он перешел к другим сердечным болезням: приводил грустные и смешные примеры из собственной практики, говорил о трудностях диагноза при сердечной недостаточности, о тонкостях лекарского искусства, которое достигается единственно опытом, наблюдениями… Куприн позабыл о том, что собирался записывать подробности. «Да, если бы Чехов не был таким замечательным писателем, – думал он, – он был бы прекрасным врачом…»

      – Ваш атлет умирает после схватки с противником? – внезапно спросил Чехов.

      – Возможно… Или скончается прямо на арене… После того как американский атлет припечатал его к тырсе…

      – Тырса? Что это?

      Куприн улыбнулся смущенно, стесняясь, что знает что-то, что неизвестно Чехову.

      – Это смесь песка и деревянных опилок, которой посыпается арена… Впрочем, во время борьбы арену обычно застилают брезентом.

      – Так вот! – Чехов, играя пенсне, расхаживал по кабинету. – Представим все в последовательности.

      – По замыслу, – сказал Куприн, – накануне состязания атлет переживает сердечный приступ. Врач осматривает его и настоятельно рекомендует отложить состязание…

      Чехов откликнулся, подчеркивая каждое слово взмахом пенсне:

      – Бешеный пульс, холодные руки, расширенные зрачки. Однако отложить борьбу невозможно…

      Он закашлялся и кашлял долго, сухо, прикрыв глаза рукой. Подошел к столу, отвернулся, сплюнул мокроту в баночку и вытер рот платком. Постоял немного. Лишь на мгновение по его лицу прошло облачко, и вновь оно сделалось добрым и приветливым.

      – А сама смерть, – глуше, чем обычно, сказал он, – наступает после поражения, в цирковой уборной. Вместе с чувством тоски, потерей дыхания, тошнотой, слабостью… Куприн, соглашаясь, кивнул головой. Очень самолюбивый, он в разговорах с Чеховым не испытывал никакой ущемленности, спокойно сознавая его правоту и превосходство.

      В кабинет неслышно вошла скромная, гладко причесанная женщина в простом холстиновом платье.

      – Что, Ма-Па? – ласково сказал Чехов.

      – Обедать, Антоша… – отвечала сестра, с нежностью глядя на него лучистыми – чеховскими – глазами.

      Куприну еще никогда не доводилось видеть такой дружбы между братом и сестрой. Антон Павлович и Мария Павловна понимали друг друга с одного взгляда, легко читая все, что происходило в душе каждого. «У меня с сестрами, – подумал он невольно, – ни с Софьей, ни даже с любимой – Зиной – такой близости не было. Я их люблю обычной любовью. Но она не переходит в родство душ…»

      Куприн знал, что Мария Павловна, не желая нарушать течение жизни Чехова, не вышла замуж, вообще отказавшись от личного счастья. Чехов был также убежден, что никогда не женится,

Скачать книгу