LITMIR.BIZ

Скачать книгу

«Ты посмотри, она не строит, она нюхает!» – говорит мама папе.

      Я не понимаю: почему оттепель – когда совсем не тепло и льет как из ведра? Больше не могу дышать на окно и рисовать на стекле пальцем. Поле моей деятельности сужается, особенно с тех пор, как запретили рисовать на стенах и в книжках…

      Держу луковицу в стакане с водой. Выращиваю. Из нее торчит один-единственный зеленый росток. Каждый день проверяю, на сколько он вырос. На участке земли перед домом проклюнулись пучки. Значит, скоро будет тепло. А пока нужно надевать куртку с капюшоном и не наступать в лужи. Если сухо, можно рисовать голубыми и сиреневыми мелками на асфальте – под небом такого же сиреневого цвета. Но мне больше нравится играть в «сад». То и дело слышу:

      – Не рви, не трогай, не смей есть землю и вообще отойди от клумбы!

      – Мырза, домой!

      Домой меня затащить невозможно. Иногда ложусь на землю (на листья, на снег), демонстрирую умильную улыбку и говорю: «Нет». Брату приходится брать меня в охапку и вносить в подъезд.

      Когда скользко, брат держит меня за конец шарфика. На всякий случай.

      Мою лучшую подругу зовут Катя. Она старше меня на три года и живет в квартире напротив. Точней, не совсем напротив, а прямо и направо – так ходит шахматная фигура коня – единственная, которую знаю. Я ей завидую, потому что у нее и мама, и бабушка, и прабабушка, а у меня – ни одной, хотя бы завалящей, бабушки. Правда, у Кати нет папы, а у меня есть. Сидим у батареи, делимся гематогеном – любимым лакомством.

      – Мама говорит, что гематоген полезный, особенно для крови. От него она очень красная.

      – Нет, – говорю, – коричневая.

      – Не спорь, я старше.

      – Ладно, пусть красная.

      Мы один и тот же батон ели – хоть это и не пуд соли, но все же…

      – Мама, очень жарко, уже можно носить сандалии без носков!

      Стаскиваю носки, переворачиваю наизнанку, гляжу на шов, мусолю в руках, а по ступням, начиная с пяток, растекается ощущение легкости и свободы.

      Пакуем зимнюю одежду. Перебираем летнюю. В воздухе сильный запах нафталина. Им пахнет слово «антресоль». Значит, точно лето. Радостно напеваю:

      – Мам, смотри, оно короткое, короткое, надо отдать!

      – Это же твое любимое платье… – удивляется мама.

      Я расту – еще одно доказательство моего существования – помимо грязи между пальцами ног. А где-то на антресоли, вместе с молью (не зря ведь эти слова рифмуются), осталась зима, запакованная в мою шубку.

      Залезаю на мебель. Игра такая. Нельзя дотронуться до паркета. А иначе случится несчастье – не знаю какое, но случится. Особенно люблю сходить со стола – в воздух. С лукавой улыбкой. Проверяю взрослых на бдительность. И ни секунды не сомневаюсь, что поймают. И ведь ловят, ловят…

      Москва тонет в шелковистой пыли. А на площадке валяются «сережки» – душистые и мохнатые, похожие на гусениц. Я не знаю, как называется дерево, только вижу, как с него падают в пыль сережки. И не разберешь, где пыльца, а где пыль. Мне нравится слово «асфальт» –

Скачать книгу