LITMIR.BIZ

Скачать книгу

горе-атаман на чамбул татарский.

      У ордынцев разговор с казаками нисколь не дольше, чем у станичников с ними. Поначалу дочиста ограбили. Грабить было что – это юрту с бабами Илюха бросил, но казну разбойничью, которую хранил, всю с собою прихватил, не бедствовать же на чужбине. Покорись Рябой, глядишь, и оказался б в Турции. Конечно, не хозяином гарема, а рабом галерным, цепью к веслу прикованным. Но тут и он не стерпел. То ль потеря денег раззадорила Илью, то ли в рабство идти не захотелось – какой ни есть, а все ж таки казак. Выхватил развенчанный разбойный атаман засапожный ножик и бросился на татарву. Сказать по-русски, мол, собаке смерть собачья, наверное, несправедливо будет. Жил Рябой неправедно, паскудно, но принял смерть как вольный человек. На этот случай больше изреченье просвещенных латинян подходит – каждому свое.

      Тем все и кончилось. Всколыхнулся было смутой казачий Дон, но из берегов не вышел. Хватило у станичников здравого рассудка, чтоб не допустить пролития братской крови.

11

      В тот час, когда порубленный разбойный атаман упал на землю и сделался добычей воронов, с предводителем хоперцев дело обстояло немногим лучше. К вечеру другого дня Княжич снова впал в беспамятство, а по телу разлился жар, да такой, что казалось, черти сунули ему в нутро свои адские угли. Неотлучно находившийся при нем Митяй не на шутку встревожился и растолкал дремавшего после бессонной ночи Лысого.

      – Проснись же ты, Иван, кажись, помирает.

      Тот сразу же вскочил, подойдя к раненому, он положил ладонь на его пылающий лоб.

      – Ну как? – с робкою надеждой спросил хорунжий.

      – Плохо дело, похоже, кровь дурная забродила.

      – Какая такая дурная кровь?

      – Та, что вытекла из жил, а наружу не вылилась, – глубокомысленно изрек Никита.

      – Как же ты мне надоел со своим мудрствованием. Ванька помирает, а он стоит, словно пень, да речи умные ведет. Делай что-нибудь, чертила лысый, хотя бы травы завари! – заорал Разгуляй.

      Умом не обделенный муж одарил его осуждающим взглядом, молчи, мол, оглашенный, без тебя тошнехонько, разорвал на Княжиче рубашку и принялся осматривать рану, края которой угрожающе распухли.

      – Снадобье тут не поможет, надо кровь отворять, – неуверенно промолвил он.

      – Ну так отворяй.

      – Легко сказать, я раньше этого еще не делал никогда.

      – Тогда откуда знаешь, что надо кровь пущать? И вообще, что ты в ранах понимаешь, дубина стоеросовая, тебе бы только языком трепать!

      – Да уж знаю, на себе испробовал, – заверил Лысый. – В первый год, как я сбежал в казаки, меня татары так же в грудь стрелою ранили. Стрелу-то сразу вынули, но лихоманка все одно началась. Все думали, помру, даже отца Герасима позвали, чтоб грехи мне отпустил. Он-то мать Ивана и привел. Я помню, как Наталья этот вот кинжал, – Никита указал перстом на заветное оружие, – в рану мою сунула. Что было далее, не знаю, сомлел от боли. Потом уж мне казаки показали черной крови с полгоршка, из раны вытекшей.

      – И помогло? – недоверчиво

Скачать книгу