Ярцагумбу - Алла Татарикова-Карпенко

Скачать книгу

на ручных станках, за гобелены и старинные способы крашения нитей для них. Середина XIX века, машинное производство поглощает индивидуальный труд, психология накопительства через увеличение производства и продаж сводит с ума необъятными горизонтами, поток штамповок топит в себе разум потребителя, качество гибнет в количестве, а Моррис в это самое время поворачивает ощущение правды в искусстве вспять: к истокам, к ручной работе, к мастерству ремесленника, к тайнам, которые имеют свойство так скоро теряться. Он отворачивается от сиюминутном интонации и заставляет звучать древнюю песню.

      

 Серпиком ли, еле видным, тонюсеньким, нежным, рассечен будет объем бездны, или прорушится разверстой, идеально круглой пастью своей хладный диск в вечную темноту, либо постепенно раскрываться станет плавная белизна, глазу, возможностям его, не подчиненная, – все для меня лишь восторг и молитва. И покой. Покой восторга. Не ищите в этом словосочетании парадокса. Его нет. Лишь гармония влажного света и боли, нескончаемой как счастье.

      5 (продолжение).

      Следующим вечером после целого дня морских купаний, мления под зонтами в шезлонгах – стопы зарыты в песок, алые креветки жирными спинками с брызгами лопаются под давлением пока неумелых пальцев, овощные и ореховые начинки в прозрачных пельмешках из рисовой бумаги – саку, тапиоковые дрожащие студенистые десерты – все попробовать, после душа и кокосового масла по всему пощипывающему, местами зарумянившемуся телу – поход в священную клоаку.

      Мы доехали тук-туком до «Камелота», светло-бирюзового под зеленой крышей невысокого и утопленного вглубь, но отовсюду заметного, на вид нарядного отеля, чуть прошли вперед, свернули налево в арабскую улицу и среди кальянных ароматов и крупных жгучих брюнетов, развалившихся по диванам, двинулись к пешеходному ночью слепому куску набережной, замусоренному барами и дискотеками, полному «моркови» – девушками для развлечений. Walking street, известная всему миру «веселая» улица самого свободного города самой свободной страны. Вся жалкость и грубость ее, и дешевизна, расцвеченная и подмалеванная, принаряженная, как сумела, предложила нам свое общество.

      Кукольных размеров тайки, хорошенькие и не очень, в дешманских одёжках, – куда они тратят деньги? неужели, действительно, все отправляют в родительские семьи? никогда не поверю, чтобы не утаивали, – стайками копошились у входов в бары, которым принадлежали. Всех разберут ближе к ночи. До одной. Мужчины средних лет, и вовсе преклонного возраста, реже молодые, на разок, попробовать, из любопытства, по привычке, находя сие лучшим вариантом, просто так, а почему бы и нет, специально ради этого приехал, люблю менять, одну, но чтобы быть уверенным, все время разные, пенсионер, пробуду долго, обеспечу жильем и ежедневной работой.

      Темная маслянистость мелких колен, локтей и плеч, нежность их и податливость мараются старческой немецкой, норвежской, шведской слюнявой дряхлостью и слабоумием. Вот она

Скачать книгу