LITMIR.BIZ

      Февральской морозной ночью деду Матвею не спалось. В заиндевевшее окно светила полная луна в окружении россыпи мерцающих звёзд, отчего на стекле чётко просматривались рисунки, написанные талантливой рукой Деда Мороза. Где-то вдалеке со стороны заснеженного леса доносился протяжный волчий вой. «Голодный, однако», – подумалось Матвею. Тоска, острым лейтмотивом звучавшая в сольном завывании животного, передалась старику: вот уж два года, как схоронил он свою любушку-Любаву, и тепло сразу ушло из избушки, одиноко стоявшей на самом краю деревни и метко прозванной односельчанами «Хутором Фомича».

      «Что, дружище, тоже подругу потерял? – мысленно обратился дед к животному, – Сочувствую. Мне тоже не сладко: половину бы оставшейся жизни отдал, чтобы хоть раз ещё услышать певуче-ласковое «ду-у-урень старый!».

      Матвей Фомич глубоко вздохнул и поднялся, попить и нужду справить. Натянул на босые ноги валенки и чиркнул спичкой: свеча всегда стояла на столе наготове. Слабый свет разлился по горнице, отбросив на противоположную стену тень-силуэт человека. Покряхтывая, дед Матвей подошёл к дубовой кадушке, в которой всегда была доверху налита чистая вода из колодца. Она как бы и не нужна была ему в таком количестве, но многолетнюю привычку ежедневно на ночь доливать ёмкость доверху водой никакими доводами было не сломить. Старик поднёс было ковш к губам, как вдруг ему показалось, что кто-то стучит в дверь.

      – Почудилось, – пробормотал дед и снова поднёс ковш ко рту.