ЦДЛ - Лев Халиф

Скачать книгу

роскошью. Я обратил внимание на фамилию «Романов». Среди прочих фамилий на медных дощечках эта брала числом. Какой же смысл был однажды свергать Романовых? Если опять их засилье?

      Удивительно, ну до чего ж поразительно к месту подчас фамилии!

      Командует бывшим Петербургом Романов. А редактор «Звезды» в этом городе Холопов.

      У нас критика и впрямь презерватив, в котором бьется уже прорвавшийся живчик. Она бдит. Предохраняет, чтобы, не дай бог, не забеременело общество какой-нибудь светлой мыслью. Еще повзрослеет, сорвет свои слюнявчики. И выйдет из своего затяжного полувекового детства. И вот вам Президент Всемирной ассоциации критиков (пока литературных) – Ив Презерватив. Чья парадная фамилия «Гандон» у нас звучит просто неприлично.

      Казнин… Уж не Правосудие ли? Так оно и есть! Член Верховного суда СССР.

      В литературном институте имени Горького, в этой кузнице писательских кадров, мечтающих о сладкой жизни, работает доцентом В. Безъязычный. Где ж ему, как не там, работать!

      В журнале «Иностранная литература» – В. Бессловесный. Наверняка где-то работает и Бессовестный. Или Бессовестных, как бы намекая, что он не один.

      Дорогами в Москве командует Придорогин (начальник ГАИ).

      Именем «Правды» судит о живописи Членов. Бедная, и здесь ей не повезло!

      Секретари горкомов и обкомов КПСС сплошь Тупицыны.

      Даже администратор в Большом театре – Беатрисса Кувалдина.

      Точнейшая символика.

      ЦДЛ. Похоронщик писателей – Арий, то есть – смерть.

      Редактор журнала «Здоровье» – Могила.

      А редактор журнала «Овощеводство», помнится, был товарищ по фамилии Помидор.

      Нарочно не придумаешь.

      Интересно, кто редактирует журнал «Гинекология и акушерство», единственное место, куда можно сунуть стихи о любви?

      И кто сидит в ОВИРе?

      Конечно же Неотпускалкин. И еще Израилова.

      Партийные Волковы и беспартийные Зайцевы. Смирновы, Тихоновы и ни одного Желябова.

      А впрочем, ударил кто-то бомбой в Мавзолей, но вождь остался жив.

      «Друзья, пока свободою горим…» А ну, веселее, друзья, вы горите или не горите? Теперь все вместе – раз, два – начали!

      И ничего, что хор шарахался от взмаха дирижерской руки. И ничего, что торопился – баланду, небось, давно разнесли по камерам. Все одно Пушкин звучал у них дерзновенно и молодо.

      Любую колыбель, даже революции, надо раскачивать.

      В окна ленинградского Дома писателей глядит «Аврора», имеющая опыт разносить в пух и прах дворцы. Даже холостыми выстрелами.

      Писатели, даже лояльные, всегда должны быть под прицелом. Тем более в этом городе, когда-то славившемся революциями. Хотя бывший хозяин Ленинграда Толстяков сказал, что «третьей революции не ждите! Не будет!».

      Будучи в Ленинграде, я зашел в этот дом. Попал на вечер переводчиков. Меня попросили прочитать что-нибудь из братских поэтов.

      Я выбрал в памяти гумилевский перевод

Скачать книгу