LITMIR.BIZ

Скачать книгу

      © ООО «Издательство К. Тублина», 2010

      © А. Веселов, оформление, 2010

      Я уже собираюсь на кухню улизнуть под любым предлогом: кофе им заварить и прочее, но пассия младшенького не так и проста – вопросительно тычет пальцем в отцовское фото.

      Родитель год не живет с нашей матерью. А суматошная матушка обитает на даче. После ее инспекций на кроватях остаются удручающе одинаковые записочки: «Прекратите водить сюда своих грязных девок».

      Призывы безнадежны: брат сорвался с цепи. И, что меня больше всего злит, ко всем моим упрекам снисходительно относится, барственно. Впрочем, сам я не безупречен: недавно еще как-то на плаву барахтался, но в конце собственного тридцатилетия дал маху. Не из-за учеников, хотя хватало в моей школе всякой дряни. Основная причина – планы. Они все там помешаны на планах, а вот я как раз планы писать чертовски не люблю: китайская пытка – что-то чирикать в журнале. Всегда попадал не на ту графу. Мне уже несколько раз на вид ставили, а я не попадал – и все тут. В глазах троилось, рука принималась дрожать.

      Мать рыдала – она гордилась сыном-учителем. Но я проявил характер и нынешнюю злополучную зиму девяносто пятого года прозябаю совершенно безденежно (гонорары с двух жалких поэтических сборников – не в счет).

      – Папа – полковник! – шепчет братец новой подружке.

      – И где он сейчас?

      – Работает! – вскользь бросает мой младшенький, имея в виду Терский хребет, и сам берется за кофе: варит, конечно, отвратительно, убегает у него там все, запах какой-то жженый. Девица, продолжая изучать коридор с фотопортретами нашей семейки, бесконечно повторяет: «работает, работает». Надраивает рукавом свою опухшую от насморка «сливу». И наконец заплывает на кухню.

      Не будь все так грустно, я бы даже позабавился разговором. Сопливка на все имеет свое развязное мнение, обо всем настолько залихватски судит, что дух захватывает. К сигаретам тянется, даже не спрашивая.

      – Значит, после учебы пойдете дизайнером? – осторожно продолжаю и, чтобы хоть как-то успокоиться, тоже закуриваю.

      – Пойду! – небрежно бросает. У нее, оказывается, есть знакомые трансвеститы, к которым она непременно устроится оформлять витрины. Я разглядываю эти длинные красные лапищи с цыпками и поверить не могу, что они способны хоть что-то создать.

      – Может, по «джойнту»? – предлагает.

      Минута молчания.

      Всякая женщина, пусть даже такая, не лишена интуиции.

      – Ааа! – протягивает разочарованно, будто я бензин глотаю на ужин и вообще не способен предаваться по вечерам обыкновенному занятию. И, разочаровавшись, выдыхает мне в лицо вместе с дымом: – Покеда!

      Пока брат в коридоре возится со шнурками, зверушка с явной заинтересованностью примеряет на себя родительскую спальню. Две кровати некогда были сдвинуты – теперь между ними лакейски согнутый в поклоне торшер. Впрочем, все там перекосилось.

      Парадная темна, как яма ночью. Слышится братцев предупредительный медоточивый шепоток: «осторожнее, скользко». И в ответ – снисходительное мурлыкание.

      Спровадив парочку, подтаскиваю себя к пишущей машинке. Бесполезно. Не творчество меня в последнее время привлекает – а обыкновенное кухонное окно. В последние зимы Обводный так и не замерзает до конца, из-за парникового, наверное, эффекта, из-за всяких озоновых дыр: но что больше всего удивляет – утки. Никуда не улетели, перья себе чистят, плавают в этом дерьме. Им все время чего-нибудь подбрасывают, а кроме того, в полыньях от всяких стоков и труб – постоянная бесплатная жратва. Зачем улетать поганкам, вон как разжирели.