Скачать книгу

войне превосходили все, что знал Львов-Маркин, в разы, а все, чем могли похвастать бойцы начала двадцатого века – на порядки.

      Анненков принялся основательно гонять и казаков, и пехотинцев, лично преподавая рукопашный и ножевой бой, маскировку и скрытное перемещение, первую помощь, целевую стрельбу из всего, что стреляет. В конце обучения есаул собирался устроить совместные учения своей сотни и роты Львова, с тем, чтобы добиться максимальной слаженности взаимодействия. Кстати пришлись и два десятка ветеранов, воевавших в японскую войну и участвовавших во многих сотнях пограничных стычек на дальневосточных рубежах. Настоящие потомственные пластуны, они сначала некоторое время проверяли есаула на прочность в учебных схватках, и только лично убедившись в высоком боевом мастерстве командира, начали участвовать в обучении других казаков. Там было и скрытное перемещение, и снятие часовых, ножевой бой и многие другие премудрости, которыми, конечно, владели пластуны, но было их в казачьей среде довольно мало. Каждый двадцатый, а может, и меньше, а бывший полковник Советской Армии очень хорошо знал цену обучению личного состава. Ему нужен был настоящий инструмент для войны, а не толпа лихих парней, которые сгорят за одну атаку.

      Во время первого же дня занятий произошел случай, который напомнил Анненкову-Рябинину, что заниматься необходимо не только физической подготовкой, но и душевным здоровьем нарождающихся штурмовых войск специального назначения.

      После того, как неуемный есаул скомандовал: «Вольно! Разойдись! Можно курить и оправиться!», казаки и пехотинцы мгновенно разделились на две группы. В принципе, это было естественно: своих уже знают, а к вновь прибывшим надо приглядеться, да и не на тренировке, а в реальном деле. Казаки уселись в кружок, вытащили кисеты и принялись сворачивать самокрутки и набивать трубочки, искоса поглядывая на запаленно дышащую «махру», занявшуюся тем же. Впрочем, ради справедливости, надо отметить, что казаки выглядели не лучше и дышали ничуть не тише «серых шинелей»: есаул гонял и тех, и других совершенно одинаково, а пехотинцы из роты Львова не были ни новичками, ни неумехами…

      – Закоптила, закоптила «махра», – высказался кто-то в кругу казаков.

      Вроде и негромко совсем сказал, но пехотинцы услышали.

      – А что, господа казаки, – произнес один из унтеров, внимательно оглядывая сибиряков. – Я гляжу, не сподобились вы трофейным табачком разжиться? Германцы не дали? Мож, отсыпать?

      И с этими словами он протянул казакам пачку трофейных сигарет с яркой надписью RAMZES.

      – Не нуждаимси, – бросил в ответ старший урядник[16] Мержан. – У их вкусу нет. То ли дело – свой. Ить домом пахнет… Да и то: кому по бедности по траншеям ерманским побираться, а кому – глотки ерманцам резать.

      В кружке казаков послышались одобрительные замечания и тихие смешки.

      – Ну, господа казаки, вы, видать, многим глотки резанули, коли знаете-полагаете, как мы у ермана куревом побирались, – спокойно ответил унтер. – Оно ж, известно дело, завсегда так: казаки резать, а нас в ихних окопах водкой да куревом привечают.

      – Боже ж

Скачать книгу


<p>16</p>

Воинское звание в казачьих войсках. Соответствует званию «старший унтер-офицер» в пехоте или «старший сержант» в Советской Армии.