Скачать книгу

море, например, отдельно – горы,

      отдельно то, отдельно многое другое,

      чтобы друг другу не перечить, не мешать.

      Сначала б арфа пошутила с ветерком,

      потом бы горн вздохнул среди пространств застылых -

      и всё на свете бы построилось в затылок,

      и стало б в очередь, и побрело б гуськом.

      Оркестр сразу б не сумел… он по частям,

      он троекратно бы вступил – и дал нам в звуке

      не то три радости, не то три смертных муки:

      отдельно Бах – и Иоганн – и Себастьян.

* * *

      А далеко ль поёт рожок?

      Да далеко, мой свет.

      На тот кисельный бережок

      теперь дороги нет -

      теперь, мой свет, хоть плачь, хоть вой,

      а оставайся тут,

      куда в ответ на голос твой

      оттуда не придут.

      А велика ль моя вина?

      Да велика, поди,

      раз та волшебная страна

      осталась позади:

      словарь – пустым твоим устам,

      свирель – твоим мечтам,

      они бывают только там,

      да ты уже не там.

      А я тогда пойду вперёд!

      А ты иди вперёд…

      Я покажу тебе, где брод,

      а где наоборот:

      нам всем не терпится прыжок

      в куда-я-не-могу…

      о том, дружок, и пел рожок

      на дальнем берегу.

* * *

      К серьёзности – каплю высокого вздора,

      к печали – бессмертную детскую шалость:

      и падала роза на лапу Азора,

      и жизнь возвращалась, опять возвращалась,

      и над переулочком – громким, булыжным,

      морозное тихое небо вставало.

      А Вы говорили: «Немножечко выждем,

      мы прожили вечность, но это так мало!»

      И точно: потом постепенно теплело,

      в замёрзших руках появлялся багульник -

      он был наш Вергилий, он вёл нас из плена

      на волю, вперёд, в новый день, в понедельник!

      И мы уже знали, что дальше всё просто:

      каких-нибудь двадцать шагов – и, как прежде,

      в малюсенькой лавочке у перекрёстка

      опять продаются грехи и надежды.

* * *

      Сидела в тиши субботы,

      ткала своих строчек бязь,

      за тоненький край свободы

      свободной рукой держась,

      пока – божества на страже

      и цвета его чернил -

      я жался в дверях, но даже

      и в мыслях не позвонил.

      Да благословенно соло

      невежества, писчий раж!..

      Какую ты чушь писала,

      какую лелея блажь,

      какие слетались осы

      и пчелы на этот мёд,

      бесстрашная поэтесса

      в неполных осьмнадцать лет?

      Вилось над тобою иго -

      беспечнейшее из иг,

      готовая за день книга

      вымарывалась за миг.

      В ней было всего немало -

      поменьше б таких немал…

      Ах, что бы ты понимала!

      Ах, что бы я понимал…

* * *

      У меня были стихи книжного мальчика

      и остаются стихи книжного мальчика.

      Иногда я даже читаю Мильчина -

      правда, редко когда понимаю Мильчина.

      У меня была

Скачать книгу