Скачать книгу

ываюсь

      всякими обстоятельными людьми.

      В имени – вымени – нет никакого проку:

      выменял как-то на склянку пустую и на

      не подошедшую к ней красивую пробку -

      вот таковы и есть они, имена!

      Надо бы – на солдатика или монетку,

      но ни того, ни другого никто не давал,

      дали воздушный шарик, да не удержал за нитку -

      полный облом получился, полный обвал.

      Стало быть, кто ты, и чей ты, и прочие трали-вали -

      стоят недорого, и ничего в них нет.

      Может, и хорошо бы, если бы меня звали…

      но не зовут – никуда, уже много лет.

      Ну, а тогда – Бог с вами, а также с нами,

      во вторсырье сдаётся наш гордый «Варяг».

      За исключеньем, конечно, того, если имя – знамя…

      только вот с этим тут как-то совсем напряг.

Возраст

      Видимо, возраст преклонный – птичка в летах.

      Или же непреклонный… но это я так,

      это я так – из некоего пижонства:

      на воду, значит, не дул, но и не обжёгся,

      то есть не то чтобы там уж… совсем простак!

      Но это я так.

      Возраст, когда на картине «Вечный покой»

      видишь не реку, а только что за рекой,

      и когда, в сотый раз перечитывая «Одиссею»,

      вдруг говоришь себе: кажется, я лысею,

      и Пенелопина верность – такой пустяк!

      Но это я так.

      Возраст, когда на признанье тебе в любви

      ты уличаешь в глупости визави

      и, приходя на свидание, вместо астры

      даришь вдруг том с монологами Заратустры,

      в астре внезапно увидев намёк на брак.

      Но это я так.

      Возраст, когда на показ парада планет

      ты отзываешься вдруг громогласным нет

      и когда народному шествию ты, затворник,

      предпочитаешь судоку и свежий творог

      или творог… с удареньем на двух местах.

      Но это я так.

      Возраст, когда конфеткою из дерьма

      не обмануть: ах, детка, скушай сама,

      и когда в ответ на слова: «Я о Вас наслышан», -

      выбегаешь в сени к своим навострённым лыжам,

      пуще жизни и смерти боясь лобовых атак.

      Но это я так.

      Возраст, когда и возраст уже не возраст,

      а только небо – небо в высоких звёздах,

      а только море – море в тарелке супа,

      где утонуть бы – только, наверно, глупо:

      вытащат всё равно… ведь у них черпак!

      Но это я так.

Пол

      Ох, не смешите, пожалуйста: я с бородою,

      а борода бывает вы знаете у кого.

      Я от неё, конечно, не молодею,

      но насчёт пола… выгляжу стилево.

      Если же кроме шуток, то, кроме шуток,

      нету у нас ничего – разве печка на колесе,

      ибо весь мир наш весёлый безалаберно шаток,

      и ужасно мы в нём разнополые все.

      Пол на поле, значит, и полом же погоняет -

      и полами размахивают пальто!

      Так что, если пробки перегорают и огня нет,

      очень трудно диагностировать, кто есть кто.

      Говорят: мужчина, а он алкоголик,

      или женщина, а она трезва… -

      вместо крестика иногда приходится ставить нолик

      или вписывать какие-нибудь слова:

      скажем, пол – «растительный», или, напротив,

      он «геометрический», как узор…

      впрочем, можно жизнь прожить – вообще не увидев

      половины полов в упор!

      Но на всякий случай я с бородою,

      а борода бывает вы знаете у кого -

      и от этого выгляжу под стать чародею,

      то есть бороду использую целево

      и брожу по свету – бородатым, весёлым,

      извлекая из воздуха за сюрпризом сюрприз,

      и кичусь перед всеми своим редкостным полом,

      хоть ты тут застрелись!

      А когда вечерами возвращаюсь по шпалам,

      то задумываюсь – правда, далеко не всегда,

      для чего нам пол и что будет с полом

      в тех краях, откуда светит звезда.

Национальная принадлежность

      Тут всё захламлено и слишком много сложностей,

      тут всё обломки и осколки, воют волки,

      и магазин национальных принадлежностей,

      и переполненные полки,

      и непонятно, где у нас дневная выручка,

      и

Скачать книгу