LITMIR.BIZ

Скачать книгу

форс-мажор вызывал, а «для оптимизации процесса в сторону положительной (для полковника Ульяшова) динамики». Что в переводе на обычный язык означает, сбивай, товарищ полковник, молоко лапками в сметану – народная мудрость! – выберешься (Возможно!) Один вариант из миллиона, может и миллиарда. Но, для оптимиста, каким себя раньше считал Ульяшов, больше – меньше, не важно. Главное, вариант был. Значит, на него курс!

      Получив от генерала мудрое напутствие (чего раскис? вперёд! действуй! решай!) полковник бросился к музыкантам. Их непременно нужно было задержать. Сейчас и срочно. Никаких отпусков (он теперь врио командира)!

      Полковник влетел в оркестровый класс. Запыхавшийся и вспотевший, лицо красное… Остановившись в центре комнаты, она удивительно пустой была, кроме срочников и дирижёра. Срочники чуть со стульев не попадали, стоя на них, окна тряпками протирали, а дирижёр авторучку из рук выпустил, он за столом сбоку сидел, ошарашено на вторжение повернулись.

      Оглядываясь, Ульяшов перевёл дух, в классе шла влажная приборка, спросил:

      – А где остальные? – Он видимо имел в виду музыкантов.

      Срочники и лейтенант (он поднялся со стула, вытянулся), смотрели на полковника с удивлением, срочники даже с грустью.

      – Как где, в отпуске… Кто где… Уже! – вымолвил лейтенант. – С утра.

      – Почему?

      Вопрос был непросто неожиданным, был глупым, недостойным полковника, переглянувшись, отметили срочники, но в нём мог скрываться драматический для них подтекст: они ведь тоже, некоторые, должны были поехать в краткосрочный отпуск (десять дней не считая дороги).

      – Приказ потому что… – всё ещё не понимая смысла вопроса, как и самого появления полковника, сообщил лейтенант, и добавил вообще что-то гражданское. – Тю-тю уже… отдыхают. – Тю-тю прозвучало как модуляция, без иронии, без издёвки, как народное выражение.

      Ульяшов на модуляции и споткнулся, вспыхнул.

      – Как это тю-тю, понимаешь, почему тю-тю, а работать кто за них будет, со мной в смысле, а? Двадцать девять дней осталось, товарищ дирижёр, понимаешь, двадцать девять. А завтра уже двадцать восемь! Понимаете, двадцать восемь!! Считай двадцать семь!

      Дирижёр, естественно, такую арифметику не понимал, он так и сказал:

      – Не понял, какие двадцать восемь, почему двадцать восемь… У нас сорок пять суток, вроде… И у меня… у всех…

      – Какие сорок пять, Фомичёв? Ты с ума сошёл Уже почти двадцать восемь. Понимаешь? Двадцать восемь! И ни часа больше. Времени нет, нет времени. Нужно работать, работать и работать…

      Дирижёр ничего не понимал, был сбит с толку, как и его музыканты-срочники, которым «сильно повезло» присутствовать при разговоре двух начальников, мяли в руках мокрые тряпки, переступали с ноги на ногу. Как и лейтенант, зеркально шмыгали носами,

      – Где работать, что работать, товарищ по… полковник? – растерявшись, переспросил лейтенант. – Вы про физическую силу? Музыкантам-срочникам тяжёлое

Скачать книгу