LITMIR.BIZ

Скачать книгу

но был он заметно на взводе и его переполняли чувства. – Я долго шёл к цели. Не всё было гладко на моём пути. Увы, дорогу преграждали завистники и соперники, к тому же у каждого в шкафу свой скелет. Но мой не сковывает рук!

      – Ах, Павел Тимофеевич, голубчик! – всплеснула руками Анна Андреевна. – Как это красиво и откровенно. Как чудесно всё это произнесено! У всех, у всех и розы, и шипы! Замечательно!

      Она дотянулась до председателя губсуда и, загадочно подмигнув, успела чмокнуть его в щёчку. Тот не отстранился, принял за должное, поднял стакан:

      – Я предлагаю тост за перемены! Не скрою, пришёл в суд не удовлетворить тщеславие, а вершить историю нашей губернии. Застоялись её колёса, обросли рутиной, необходимо завертеть их стремительней! Наводнение, которое мы победили, прибавило всем силы, заставило поверить в невозможное… Я понял, на что способен!..

      – Ах, как хорошо! Как мило! – зааплодировала, подавшись его порыву, Анна Андреевна и выхватила гитару у Эллочки. – Можно, я спою для вас?

      – В такой день всё можно, – подал ей бокал красного вина Глазкин и не выпускал, пока, привалившись к нему грудью, не выпила она до дна из его рук.

      Он грохнул вдрызг стакан о землю и демонстративно расцеловал актрису, как ни морщился Задов.

      – Пойте сегодня только для меня! – скрестил он руки на груди и принял позу известного французского императора.

      Дрожа от чувств, она взяла аккорд:

      …И много было нас. Горбуньи и калеки,

      Чтоб не забыли их, протиснулись вперёд,

      А мы, красивые, мы опустили веки,

      И стали у колонн, и ждали свой черёд.

      Вот смолкли арфы вдруг, и оборвались танцы…

      Раскрылась широко преджертвенная дверь…

      И буйною толпой ворвались чужестранцы,

      Как зверь ликующий, голодный, пёстрый зверь!

      – Анна! – остерегающе крикнул Задов, как ни был хмельным, почувствовал он неладное в словах песни и попробовал привстать, протестуя или запрещая, но слаб был порыв, отвалился артист на подушки, не совладав с собой, а Глазкин махнул на него рукой:

      – Пустое! Продолжайте! Я хочу!

      Но певица и не думала останавливаться и не обращала внимания на то, что творилось вокруг, глаза её прикрылись, запрокинутое в небо лицо пылало жаром, она, вероятно, ничего не видела и не слышала, вся отдавшись овладевшей ею эйфорией:

      Одежды странные, неведомые речи!

      И лица страшные и непонятный смех…

      Но тот, кто подошёл и взял меня за плечи,

      Свирепый и большой, – тот был страшнее всех!

      С Глазкиным происходило неладное – он будто застыл, сцепив зубы и напрягшись, ледяными сделались его глаза, сжались кулаки. Он даже отстранился от певицы, и гневный рык вырвался из его нутра. Но Верочкой и Ноночкой это было воспринято за уместное подыгрывание актрисе, а Эллочка даже зааплодировала, не сдержавшись, крикнула «браво!». Лишь Задов, дотянувшись до стакана вина, осушил его наполовину

Скачать книгу